Водный поток внутри арки справа стал наливаться чернильной тьмой. Я внутренне содрогнулась.

Хель была здесь. Как же мне стало неприятно, когда её злобные глаза вцепились в меня… я видела лишь чёрную воду, льющую из стены в полукруглый резервуар, но ощущала этот взгляд всем телом, буквально кожей. От острого чувства опасности встали дыбом все маленькие волоски у меня на предплечьях, и они покрылись мурашками.

– Подойди ближе!

Я сделала несколько шагов вперёд и остановилась прямо напротив трона. Целый ряд высоких ступеней шёл вверх, и у меня было ощущение, словно я – насекомое, которое рассматривают на ладони.

Разноцветные глаза Одина – правый угольно-чёрный и левый мертвецки-белесый – уставились на меня хмуро. Он как будто пытался понять, что за странное насекомое поймал. Непривычное. Никак не получалось классифицировать и разобраться, станет ли оно кусаться.

Голубые кристаллы в стенах переливались искрами, бросая призрачный свет на фигуру правителя и его массивный трон. Молчание всё длилось и длилось, испытывая мои нервы на прочность. Боль под рёбрами пульсировала всё сильней, и я тщетно пыталась успокоиться. Чем дольше это невыносимое молчание продолжалось, тем сильней моё сердце кричало об опасности.

– Что же с тобой делать, Дева-Жизнь… - пророкотал задумчивый бас Одина.

– Обязательно что-то со мной делать? – неловко улыбнулась я. – Уверяю вас, если меня отпустить, Вороньему камню от этого будет только…

– Это был не вопрос! – громыхнул Ворон, и чёрный взгляд вспыхнул гневом. – Говорить будешь, когда я прямо спрошу!

Я прикусила язык. Какой бы я ни старалась быть смелой, смелость не должна превращаться в глупость. Злить того, от кого зависит твоя жизнь, ни в коем случае нельзя. Даже если он не может меня коснуться. Как это помешает, например, мечом в меня ткнуть или копьём каким-нибудь, если ему надоест моя непокорность? Или кинуть в подземелья фоморам, чтоб те разбирались? Зная всё, что я услышала о нём за всё время пребывания на Вороньем камне, я вообще бы ничему не удивилась.

– Что за гвардия у тебя за спиной? Я вроде их не приглашал, - проворчал Один, когда убедился, что я поняла и больше не пытаюсь заговорить. А потом после паузы добавил недовольно: - А вот это уже был вопрос!

– Простите, - спохватилась я. – Не совсем поняла. В этом минус затыкать других людей – они потом будут бояться с вами говорить.

Ох, ёлки… всё-таки не привыкла я общаться с маньяками.

Оба глаза Одина недовольно прищурились.

– Мы – её почётный караул! – поспешно встрял Хаг. – Будущая невеста самого Одина заслуживает ходить по коридорам Вороньего камня не в одиночестве, а с достойной свитой. Брунгильда выполняет при ней роль доверенной служанки.

По тому, какая гроза собралась в воздухе за моей спиной, я прям ощутила, что кто-то очень сильно огребёт потом за «служанку». Но это потом. Для начала бы неплохо выбраться без последствий.

Но судя по всему, Хаг прекрасно знал, как следует обращаться с собственным отцом. Его ответ Одина удовлетворил.

– Всего ли тебе хватает здесь, Нари? – вкрадчиво заговорил Один. – Всем ли ты довольна?

Ох, что-то мягко стелет.

– Мне хватает и еды, и питья, и мои покои вполне удобные! – торопливо заверила я повелителя. На всякий случай лучше не жаловаться. Вдруг ещё Хага накажет, ему же велено было за мной присматривать. Того, что мне на самом деле было нужно, и чего не хватало в этой тюрьме, Один мне всё равно не даст.

– Возможно, есть какие-то просьбы? – продолжил допытываться Один.

Я немножко расслабилась. Кажется, он не собирался надо мной как-то издеваться. Вот прямо сейчас, по крайней мере. И про мою магию не похоже, чтобы знал.

Такое чувство, что он просто захотел проверить, как там поживает его трофей. А то что-то давно ревизию добычи не проводил.

И наверное, можно было попытаться опять сказать, что мне ничего не нужно. Авось бы отпустил восвояси, отдыхать. Но моё неутолённое любопытство подтолкнуло всё же задать вопрос. Когда, если не сейчас? И никто, кроме Одина, мне на него не ответит.

– Да, Ваше величество! У меня есть просьба.

Он, кажется, удивился.

Хаг и Брунгильда за моей спиной замерли. Я прямо слышала их невысказанный вопрос «Какого чёрта ты творишь?!»

Один чуть склонил седую голову к плечу.

– А вот это уже интересно. Допустим, я могу удовлетворить твою просьбу, если она не покажется мне слишком наглой. Говори!

Я набралась смелости, и выпалила:

– Поскольку мне было разрешено гулять по Вороньему камню, я немного тут побродила… под присмотром ваших людей, разумеется! Хочу сказать, что это удивительное место, очень красивое! Особенно вид с верхушки скалы. Так вот, мне стало интересно… откуда вообще Вороны взялись здесь? Вы всегда здесь жили? Или откуда-то прилетели? И как вообще научились летать? У вас невероятные крылья! Чудо настоящее. Разве так бывает, чтобы у людей росли перья? Я просто не понимаю, как такое может быть!

Он хмыкнул.

Посмотрел на меня почти добродушно. Кажется, моя лесть ему пришлась по душе. Хотя я бы не сказала, что прям льстила – мне и правда казалось, что Вороний камень очень красив, и я искренне жалела, что не побывала здесь при каких-то других, более приятных обстоятельствах. Особенно, что увяли деревья. В пору расцвета это место наверняка было просто волшебным. Ну а крылья… это ж и правда самое настоящее чудо! И я очень надеялась, что Один приоткроет мне секрет.

Хаг и Брунгильда за моей спиной, кажется, вообще дышать перестали от любопытства.