— А как к вам попала эта замечательная трубка? — пран Айо наконец-то оторвался от изучения браккарского флота. — Вы же сами сказали, что айа-багаанцы не раздают своих изобретений чужестранцам.

Ланс невесело усмехнулся, вспоминая «Бархатную розу» и водоворот у островов Святого Игга.

— Это длинная история. Можно сказать, что зрительная трубка досталась мне по наследству от капитана одной фелуки.

— Ныне покойного?

— Увы… Люди смертны.

— И порой внезапно смертны, не так ли?

— Трудно возразить. Капитан Махтун алла Авгыз скончался очень внезапно. Впрочем, вся его команда тоже. Выжил один я. Но в память о нашем знакомстве с айа-багаанцами мне остались две трубки. Одна у вас в руках. А вот и вторая. — Ланс вытащил из-за пояса флейту-пикколо, о которой в последнее время стал забывать.

Уму непостижимо. Менестрель, живущий больше тридцати лет одной лишь музыкой, не мог выкроить время, дабы сыграть что-либо для души. Проклятая война. Всё ведь из-за неё.

— К сожалению, в музыке я ничего не понимаю, — покачал головой трагерец. — А вот это… — Он покрутил в пальцах зрительную трубку, не решаясь с ней расстаться. — Это чудесное изобретение. Даже не верится, что человеческий разум способен на такое без вмешательства высших сил.

— Ну, раз она так вам понравилась, пран Айо, — улыбнулся Ланс. — Заберите её себе, если меня убьют.

— И думать не смейте! Мы должны победить!

— И всё же. Как вы сами изволили заметить, человек внезапно смертен. Я и без того слишком долго заигрываю со смертью. Рано или поздно я ошибусь, и она сорвёт банк. Мне было бы приятно знать, что трубка моя достанется человеку, который сможет извлечь из обладания ею большую пользу, чем просто наблюдение за закатом или полётом гусей в тёплые края.

— Что ж… — кивнул трагерец. — В таком случае, примите мою искреннюю благодарность. Заранее, а то потом будет некого благодарить.

— Не стоит благодарностей. Такие мелочи…

Отойдя от бадейки, Лобо альт Эскобан увидел Ланса и помахал рукой.

— Пожалуй, пран Айо, — вздохнул альт Грегор. — Мне пора расставлять магов по батареям.

— Я пойду вместе с вами. Проверю подготовку. От этих ленивых демонов можно ожидать чего угодно. Бой начнётся, а они пороха не поднесли. Уж если пороть нерадивых подлецов, то до боя, а не после.

— Совершенно верно. Тем более, что может так статься. Что после боя пороть будет некого, — согласился Ланс.

— И некому, — хохотнул, потирая шрам комендант.

— У вас изумительное чувство юмора, капитан Айо! — поклонился менестрель.

— Я знаю, — артиллерист жестом пригласил собеседника спускаться по лестнице. — Прошу вас, капитан Ланс.

— Почему вы называете меня капитаном? — оглядываясь через плечо и нащупывая ступеньку вслепую, проговорил альт Грегор.

— Потому что так сказал адмирал Жильон. Смотрите под ноги, во имя Вседержителя! Я мечтаю завладеть вашей трубкой, но не до такой же степени!

Форты, оборонявшие вход в бухту Эр-Трагера представляли собой частично насыпные, частично вырубленные в камне террасы. Из беспорядочного нагромождения известковых скал — желтовато-серых, шершавых и удручающе голых — соорудили три пояса или, три кольцевых площадки, если можно так сказать. Края, глядящие на море защищали стены в человеческий рост и насыпные брустверы с открытыми бойницами для пушек. Чем ниже и ближе к морю, тем тяжелее артиллерия, тем дальше она бросает ядра. На самом нижнем ярусе обороны — три равелина, оборудованные фальконетами, которые заряжались только картечью. В их задачу входило отражение вероятной высадки десанта, подобравшегося на весельных ялах вплотную к острову и, следовательно, оказавшегося в «мёртвой» зоне для поражения основными пушками.

Каждая терраса представляла собой сложную систему фортификационных сооружений и имела множество помещений — казармы, склады под ядра и под картечь, пороховые камеры, куда огненное зелье доставлялось с главного склада, размещённого глубоко под землёй. Ланс хорошо помнил, что в предыдущую войну артиллерия браккарцев не оставила камня на камне от защитных фортов. Он видел своими глазами стены и брустверы, превращённые в груду мелкого щебня, перекопанную ядрами и покрытую копотью от сгоравших пушечных лафетов, бочек, инвентаря, людей, когда в ход пошли зажигательные ядра. За прошедшие несколько лет форты отстроили, сделав их лучше и надёжнее прежних. Непосильный труд на взгляд менестреля. Но трагерцы справились. Вообще, любое дело, за которое брался адмирал Жильон альт Рамирез, просто не могло не увенчаться успехом. Только поэтому Ланс продолжал верить в благополучный исход этой военной кампании.

— Капитан! — Приветствовал его Лобо альт Эскобан. — Отряд готов к вашим приказаниям. Я их тут немного погонял! Недовольных нет. Боевой дух присутствует.

— Почему вы меня называете капитаном? — Удивление Ланса наконец-то прорвалось, будто вода, долго искавшая слабину в дамбе. — Какой я капитан?

— Пран Васко альт Мантисс назвал вас капитаном, — ответил вместо менестрелей Айо альт Бароу. — Не вижу причины оспаривать его решение.

— Кому же ещё быть нашим капитаном, как не вам? — проговорил женоподобный Ридо альт Сантош, заслужив яростный взгляд Лобо, который очень дорожил положением всего на одну ступеньку ниже Ланса в воинской иерархии и не давал спуску прочим менестрелям, пытавшимся, по его мнению, на что-то претендовать.