Чтобы не попасть под действие собственного снадобья, Коло немедленно натянул на лицо шёлковый шейный платок, с которым не расставался всё время, проведённое в дороге. Прикрыл рот и нос. С удовлетворением окинул взглядом залу.

Вокруг творилось нечто неописуемое.

Люди, казалось, ослепли и оглохли. Они чихали на разные голоса — визгливо и тоненьки, басовито и раскатисто, сипло и сдавленно. Кланялись, как на молебне. Сталкивались. Иногда даже лбами. Тёрли носы и глаза платками, рукавами, грязными пальцами.

Жаме выронил стилет и самозабвенно чихал, припав на одно колено и скособочившись. Свежая рана в плече не давала ему полностью отдаться наслаждению. Коло, брезгливо отстраняясь от брызжущих слюной и соплями солдат и обывателей, обошёл перевёрнутый стол, взял бывшего товарища по Гильдии за подбородок, потянул вверх, приставляя к кадыку остро отточенный нож. Приблизил закрытый шёлковым платком рот к его уху.

— Я же сказал — привет дружище! А ты сразу в драку.

— Я… Ты… Ап-чхи!

— Ты потерял берега, дружище. Нельзя же быть таким корыстным!

— Ап-чхи!

— Есть нечто святое в этом мире. Например, нельзя убивать детей, беременных женщин и служителей церкви.

— Джа… Ап-чхи!

— Только не надо мне рассказывать, что Джа тебя заставил.

— Ап-чхи!

— Может, я и пожалел бы тебя, но мне не нужен такой «хвост». Прощай, дружище.

— Коло! — Бедокур попытался вырваться. — Ап-чхи!

— Иди в Преисподнюю, Жаме!

Острое лезвие легко разрезало кожу, а потом и хрящ. Струёй ударила кровь. Коло оттолкнул дёргающееся в агонии тело и, уворачиваясь от чхающих, выбежал на задний двор. Присел, воткнул нож с глинистую землю, очищая его от крови. Сорвал с лица платок, протёр клинок дочиста, а грязную тряпку скомкал и швырнул под стену. Жаль, конечно, дорогая вещь, но покрытая «чихательной пыльцой» она никому не нужна.

Отец Сабан уже сидел в седле, ёжась и втягивая голову в плечи. Он явно не одобрял переполох, устроенный спутником. Его коня под уздцы удерживал шустрый поварёнок, а гнедого, на котором ехал Коло, и чалую вьючную кобылу — его старший брат. Такой же вихрастый, только на голову выше и пошире в плечах.

Одним прыжком Коло взлетел на коня, поймал носками стремена. Перехватил поводья левой рукой, достал обещанную монетку.

— Жано!

— Да, господин! — мальчишка задрал голову.

— Лови! И с братом поделись!

— Спасибо, господин!

— Не за что! Открывай ворота! — Коло повернулся к священнику. — Вы готовы, святой отец?

— Помолясь Вседержителю…

— Это хорошо, — кивнул убийца. — Думаю, его помощь пригодится нам обоим.

Мальчишки налегли на створки ворот.

— Надеюсь, вы обошлись без излишнего членовредительства? — негромко проговорил отец Сабан.

— Исключительно в пределах необходимой обороны, — чуть улыбнулся Щёголь.

— А этот шум внутри?

— Шум? Ах, это! «Чихательный порошок». Он действует быстро и надёжно. И почти безвреден.

— Почти?

— Ну, ведь можно чихнуть и лоб расшибить об столешницу, не так ли?

— Правда, можно. А этот порошок…

— Ничего противозаконного. Все составляющие части естественны, добываются без кровавых обрядов и колдовства. Вроде отхаркивающей настойки или зелья от поноса.

Ворота открылись достаточно, чтобы два всадника смогли проехать в ряд.

— Пора, святой отец! — Коло тронул бока коня пятками.

— Галопом? — дрогнул голос Сабана.

— Широкой рысью для начала.

— Лучше бы галопом…

Двери чёрного хода распахнулись. Изнутри по-прежнему доносилась чихающая многоголосица — снадобье продолжало действовать. Им бы проветрить залу… Но в освещённом проёме возникла человеческая фигура с аркебузой в руках. Опасно багровел горящий фитиль.

— Галопом, святой отец! — Выкрикнул Коло, ударяя коня пятками что есть силы. — Галопом!

Отец Сабан, следовало признать, в сложных положениях умел принимать единственно правильные решения. Вот и сейчас он гикнул подобно райхемскому кочевнику, тряхнул поводом и поднял коня с места в галоп, не дожидаясь спутника.

— Пригнись! — едва успел предупредить Коло.

Не хватало ещё, чтобы священник расшиб себе лоб о перекладину с резьбой — в южных баронствах Аркайла любили украшать ворота.

Они, словно вихрь, вылетели на тракт. Вьючная кобыла, ошалев от неожиданности, натягивала чембур, и взбрыкивала на ходу. Копыта дробно били по укатанной сотнями колёс земле. Только бы не нарваться на разъезд рейтар или заслон с рогатками поперёк дороги. В себе Коло был уверен, равно как и в силах гнедого, а вот отец Сабан мог и не преодолеть препятствие. Он уже сейчас находился на волоске от того, чтобы свалиться. Двумя руками вцепился в луку. Хвала Вседержителю, хоть повод не бросил.