Это прозвучало так убедительно, что, быстро до блеска «очистив» посуду, я уснул прямо у костра - плохие сновидения этой ночью измученного Избранного не беспокоили, за что наверняка стоило поблагодарить милашку Рюка…

Меня разбудил летний дождь - звонкие капли отбивали барабанную дробь на листьях, но в шалаше, куда, скорее всего, перенёс свою «добычу» заботливый оборотень-похититель, было сухо и тепло. Где-то совсем рядом изумительно пахло грибной похлёбкой, и, глотая слюни, я встал, готовый немедленно попробовать очередной съедобный «шедевр» нового знакомого.

У самого выхода ноги вдруг поскользнулись в мутной луже, уронив своего хозяина носом прямо в тушёные грибы, о которых так мечтал неизбалованный желудок Избранного. Рядом сиротливо валялся опрокинутый на бок котелок. И это мне очень не понравилось. Интуиция шепнула:

– Будь начеку!
– и, прислушавшись к предупреждению, я вытер рукавом лицо, отползая в сторону и осторожно выглянув из-за сплетения ветвей.

Костёр потух и явно не из-за дождя - толстые сучья не так легко было погасить. Рядом валялись разбросанные, видимо принадлежавшие Рюку вещи, но страшнее всего выглядела большая лужа крови с плавающим в ней насквозь промокшим пёстрым шейным платком, который я ещё вчера заметил у симпатяги-оборотня. Тот, видимо по привычке, во время разговора наматывал его свободный край на палец. Также, волнуясь, обычно делал мой младший братишка Келли…

Кровь прилила к вискам, а сердце, отчаянно стуча, подпрыгнуло в горло. Я приготовил в ладони сгусток боевого заклинания, напряжённо вглядываясь в подозрительно вздрагивавшие кусты напротив и собираясь дорого продать свою жизнь:

– Будь ты хоть трижды шустрый демон - если надо, вместе сгорим в адском пламени, - и, прислушиваясь к возбуждённо кружащей внутри «новой силе», добавил, - давай, малышка, покажем этой твари, на что способен Ворон, если его сильно разозлить…

Кажется, у Терри появился не только ещё один необычный друг, но и новый враг…

Я замер у выхода приютившего меня этой ночью шалаша, чувствуя, как усиливается охвативший уже всё тело озноб. Соскользнувшая со лба капля пота повисла на кончики носа, а у застывшего столбом человека не было ни сил, ни возможности смахнуть эту безумно раздражавшую влагу.

Боевое заклинание обжигало левую ладонь, неприятно покалывая кожу, что означало - время истекает: пора или пустить его в дело, или отменить, иначе оно до кости сожжёт руку. Правая - лежала на рукояти меча, к счастью, не покинувшего потерявшего сознание хозяина во время вчерашнего, так его перетак, «перелёта»…

Шевеление в кустах напротив прекратилось, и первый маг разведки чуть было не вздохнул с облегчением, надеясь, что «это», чем бы оно ни было, передумало нападать. Передержанный сгусток магического пламени пришлось погасить, и, кусая губы, я делал вид, что не замечаю сильной боли в обожжённых, покрытых волдырями пальцах и неприятного пульсирования недовольной «новой силы» в животе.

Нельзя было отвлекаться, интуиция-сволочь вопила, что просто так мне на этот раз не выкрутиться. Нервы были уже на пределе, и, клянусь, свистни сейчас глупая птичка на ветке или хрустни сучок - спалил бы всё вокруг…

Наконец, в кустах что-то негромко охнуло, вполне по-человечески застонав, и только это удержало взвинченного до предела мага от желания немедленно пройтись по окрестностям огненным смерчем. Я тяжело дышал, сдувая мокрую чёлку с глаз и медленно считая до десяти, как учил Дар, и дождался: что-то большое, бурое, покрытое клоками видимо выдранной в драке окровавленной шерсти, покачиваясь, вывалилось прямо к потухшему костру и задёргалось, подвывая. Но Ворону, наверное, со страха в этих звуках почудилось такое знакомое:

– Как же больно, вашу ж…

Не скажу, чтобы меня совсем отпустило, но противную каплю на носу я всё-таки стряхнул, хоть из «убежища» пока и не вышел, продолжая настороженно наблюдать, как подозрительное «нечто» корчилось на мокрой траве. Крупный, продолговатый, чем-то напоминавший собачий нос задрался кверху и начал дёргаться, принюхиваясь. Взъерошенная морда зверя развернулась в сторону шалаша, сверкнув жёлтыми глазами, и, навострив большие острые уши, неприятно оскалила пасть, полную впечатляющих клыков.

Я снова зажёг в ладони огонь, хотя, должен признаться, это было больно, но тут же погасил его, потому что «оно» жалобно заскулило, и в голове прозвучал странно искажённый, глухой человеческий голос:

– Не добивай меня, Ворон, итак чуть живой, лучше помоги - заклинание исцеления вполне сгодится…

Понятно, что я не спешил ему верить: как известно, демоны - те ещё обманщики и могут принимать любой вид, не хуже оборотней:

– Чем докажешь, образина, что ты Чемурюк?