– Странный всё-таки у тебя маг, дружище, но боец отменный… и да, пошли-ка ты его, что ли, в баню, а то от запаха не только мухи, но и Оборотень скоро сдохнет… - и он быстро ушёл, окружённый своими на удивление неулыбчивыми адъютантами.

Дар посмотрел сначала ему вслед, а потом и на меня, виновато понурившего голову:

– Ох, Терри, Терри… Решил Старика в могилу свести? Разве можно так откровенно демонстрировать «особенную силу», ну что за… И в баню сходи, дурачина, - он развернулся, но я его остановил:

– Прости, командир, а что это за Оборотень такой, второй день о нём слышу…

Дар окинул меня повеселевшим взглядом, кивнув на разваленную поленницу дров:

– Давай посидим немного, а то что-то сердце не на месте… - мы расположились на больших шершавых колодах, и Старик потёр поясницу, подставляя лицо утреннему солнцу, - любит здешний народ всякие «загадочные истории» - драконы с их чудными зубами, а ещё эта местная знаменитость… Бредни как раз для детишек, вроде тебя:

– Рассказывают, что одна девица полюбила демона, случилось это в селе Чемурюк недалеко отсюда. Ну и родила мальчишку… Вначале он ничем от других детей не отличался, разве что добротой - каждому готов был помогать, и безо всякой корысти. Сельчане его любили, хоть он и рос без отца. Дед у него был местным старостой, богатым и скорым на расправу - его внук многих спас: умел уговорить старика отложить выплату долга или строго не наказывать провинившихся. В общем, парень с детства был не в себе– слишком честный и просто помешан на справедливости…

Но, как это часто бывает, какой-то мерзавец донёс «красным рясам» о полудемоне и его, якобы, бесчинствах. А когда за «нечистым» приехали каратели в зелёных мундирах, селяне наотрез отказались выдавать «виновного» и помогли ему бежать, хоть все мужики села за это было нещадно выпороты, включая старосту…

С тех пор демон Чемурюк дал слово охранять и своих односельчан, и их потомков, ведь жизнь у него длинная, не то что наша. Он всегда выступал на стороне невиновных, добывая доказательства их правоты, а порой и принимая облик того, кому помогал, путая ищейкам следы.

Все понимали, раз уж за дело взялся Чемурюкский оборотень, значит, человека и в самом деле оклеветали. Со временем даже судьи это признали… хотя кто знает, что тут правда, а что выдумка. Вот благодарные люди и назвали трактир его именем, там всегда первую чарку пили за здоровье справедливого оборотня… А ты, дурачок, даже вывеску не пожалел…

Я окончательно скис:

– Откуда мне было знать…

Дар засмеялся:

– Да сказки всё это - благородный демон, надо же… какой ты, Терри, доверчивый. Иди-ка лучше вымойся, не позорь Старика…

К нам подбежал запыхавшийся разведчик:

– Командир, пришла новость, что беглеца видели в стороне Ведьминой балки, а ещё около Чёрной реки и на Холодных холмах… Очевидцев много, это точно был наш Батиста.

Дар изумлённо вздёрнул брови:

– Так это же совершенно в другой стороне от Западных гор… Какого… Местная Стража в курсе? Ну и ну, неужели и в самом деле Чемурюк ему помогает?

У меня радостно загорелись глаза, но командир, строго посмотрев, кивнул в направлении бани. Пришлось подчиниться, но не успел я отойти и пары шагов, как другой разведчик осадил взмыленного коня, спрыгивая на землю:

– Плохи дела: Монстры атаковали обоз с мирными жителями прямо на дороге к горам… Шверг уже повёл туда своих людей, надо спешить, но, в любом случае, боюсь, мы опоздали…

К нам со всех ног бежали разведчики, ведя в поводу коней, и пока я запрыгивал в седло, глядя на помертвевшее лицо отдававшего команды Дара, в голове крутилась страшная догадка:

– Значит, он пристроил Батисту в обоз… Боже, спаси и сохрани хотя бы детей. И моего бедного нового друга…

Даже привыкшему сражаться с Монстрами Терри стало не по себе от встречи с необычным оборотнем…

После прошедшего дождя вода в лужах на ведущей к Западным горам каменистой дороге показалась мне по-осеннему тёмной. Словно ненастная мгла туманным летним утром, засмотревшись на своё отражение, так навсегда и осталась в этих неглубоких грязных ямах. Наши сапоги, торопясь к дымящимся остовам разбитых и сожжённых монстрами повозок, спотыкались и вязли в них, как в чёрном пригоревшем киселе…