— Чего-то не то, — остановилась она, схватив кончик косы. — Вепри-дебри-швабры-мабры. Да что же это такое? Пу-пу-пу, — медленно выдыхая, она попробовала ещё раз, но в голову лезла рифма только к слову кабан. Кабан-хулиган, кабан-топчан-каштан-балаган-таракан…

Петьку она нашла там же, где видела ранее. Его вновь поставили мыть полы при входе. Мальчишка с радостью откликнулся на предложение боярышни побыть переживальщиком команды «Вепрь» и готов был бежать немедленно искать соратников.

— А сколько пряников мы получим? И какие? — вовремя вспомнил он об обговаривании условий найма до взятых на себя обязательств.

— Соберешь десяток отроков, каждый получит по прянику, а ты дополнительный пряник за полный десяток. Но все твои товарищи должны громко кричать за команду гостей, победно дудеть, когда они побеждают и махать флажками.

— Само собой, — важно кивнул Петька. — А если я не один десяток найду?

— То опять каждому по прянику, а тебе дополнительный за новый десяток.

— А если…

— Если кто-то из твоих будет стоять молча, то вычту не только его пряник, но и два твоих.

— Э-э, а почему два?

— За попытку обмануть. А так-то пожалуйста, набирай сколько хочешь, но не разочаруй меня.

Петька тяжко вздохнул и признался, что вряд ли даже два десятка мальчишек наберёт к завтрашнему дню. Но Евдокия на это лишь улыбнулась и сказала, что было бы просто, то не пряники дала бы в награду, а квасу купила.

Договорившись с Петькой, сказала Гришане, что завтра поутру пойдёт на турнир.

— Евдокия Вячеславна, ты уж потише там, а то опять голос сорвёшь. Хочешь, я за тебя покричу? Я запомнил: «Мы пришли побеждать!» — гаркнул Гришка и несколько раз притопнул ногой.

— Впечатляюще, — усмехнулась Евдокия.

— Или вот, — обрадовался похвале воин, — «Сильные духом рвутся вперёд, не видя преград!»

— Хм, это иноземцы придумали, не вынося запаха чеснока, — не оценила кричалку боярышня.

— Тогда вот эта: «Мы всем улыбнёмся, помашем рукой — и сразу соперник теряет покой!»

— Гриша, что это? — широко раскрыв глаза, возопила Евдокия. — Кто тебя этой пакости научил? Фу! Забудь немедленно.

— А чё? Знаю я команду воеводы Зацепы. Там все без зубов, потому как драчуны известные.

— Ах, ты в этом смысле, ну тогда ладно… хотя, судья может счесть это запугиванием!

Григорий почесал голову, пытаясь понять, почему боярышня сочла весёлую кричалку пакостью, но ни до чего не додумался.

— Боярышня! — окликнула Евдокию Даринка. — Я всё принесла.

— Ох, до ночи рисовать придется, — вздохнула она и поспешила в дом, чтобы запастись свечами.

Григорий проводил её и, сердясь на Гаврилу, пожелал ему неспокойных снов. Постоял, подумал и направился к брату боярышни, чтобы Иван Вячеславич завтра обязательно сопроводил сестру и не дал сильно размахивать меховушками. А то в прошлый раз одна девица так увлеклась, что поскользнулась и подружек потянула за собой. Устроили кучу-малу! Потом чуть всем девушкам не запретили вход на турниры, а как без них-то? С ними веселее!

Утром следующего дня народ стоял на берегу и обсуждал приезжую команду. Никаких скамеек не было, как и ограды, чтобы устроиться прямо на склоне, не рискуя скатиться на лед. Евдокия подъехала на санях к самому краю и шустро принялась командовать :

— Так, вы двое берёте эту штуку, разворачиваете и выталкиваете наверх, когда Вепри загонят в ворота блин.

— А нам чем махать?

— Вот вам флажки, — влезла Даринка, — и дудки. Только не балуйтесь, дудите по делу.

Ванюшка с превосходством смотрел на мальчишек, радующихся флажкам и дудкам, а когда Олежка подал ему здоровенную трещотку, то лениво крутанул её и сделал вид, что ему не интересен чужой восторг. Трещотка трещала на диво громко и басовито.

— Даринка, где мои меховушки?

— Вот! Боярышня, а что кричать будем?

— Вепри на лёд! Победа нас ждёт! — отозвалась Евдокия и помахала вышедшему на лед Гавриле с командой. Его товарищи развернулись к ней, одарили улыбками и поклонами.

Пришедший посмотреть на игру князь с удивлением наблюдал за возникшей суетой, спросил у сотника, не проиграет ли их команда Зацепе, и приказал принести кресло.

— Князь-батюшка, никак до конца смотреть будешь? — удивился сотник.

— Смотря как игра пойдет, — лениво ответил Юрий Васильевич, наблюдая, как к берегу подкатили ещё одни сани и явили свету боярышню Елену. Её наряд был вновь иноземным и оттого она видна была издалека. Неожиданно крикливо раздались гудки рожков и дудок, к ним добавилась московская трещотка … и Оболенская закрыла уши руками. Князь усмехнулся и продолжил смотреть за суетой на берегу.