У поляков с организацией оказалось похуже, но не всё так плохо. Чувствуется, что король подготовился к встрече, а принц разбирается в военных делах. Ведь разместить и накормить двести пятьдесят человек тоже надо уметь. Скорость нашего кортежа значительно снизилась, но это нормально. Вряд ли какая-то европейская армия способна тягаться в быстроте передвижения с русскими коллегами.

Кстати, насчёт насмешек. Когда поляки рассмотрели коней моей охраны и людей Дунина, то сразу поубавили спеси. Не каждый день ты встречаешь две сотни отборных аргамаков, ахалтекинцев и арабов. А про моего Белька лучше молчать. Его рассматривали с такой завистью, что стало боязно за лошадку. Ведь могут и украсть столь бесценный экземпляр. Бельский отдал мне скакуна буквально со слезами на глазах, выжав их него максимум генетического материала. Просто это подарок персидского шахиншаха, и не ездить на нём — значит оскорбить полезного правителя.

Также меня удивил достаточно взрослый дяденька, предпочитавший польскую одежду без излишне ярких цветов. Им оказался Анджей Потоцкий — ни много ни мало, а полный коронный гетман, фактически являющегося вторым человеком в польской армии. Так вот, этого господина не смутили наши лошадки, зато он досконально изучил амуницию солдат — с моего дозволения, конечно. И половину дороги пан Анджей исподволь или откровенно выпытывал у меня нюансы организации и подготовки русский войск. Очень грамотный человек. Принц сразу присоединился к нашей беседе, показав свою увлечённость армейскими делами.

Сначала я не хотел делиться нашей внутренней кухней, но потом изменил своё мнение, выдав много общей информации. Мои сведения больше касались хозяйственных вопросов. Мол, беседовать о тактике надо с моими генералами. Для маскировки ещё на границе я приказал солдатам убрать штыки и не показывать их союзнику. Понимаю, что поляки вряд ли смогут обустроить армию по русскому образцу. Впрочем, многие успешные европейские армии тоже не станут менять свою концепцию. А вот штыки лучше хранить втайне, что нам пока удаётся. То же самое касается вопросов гигиены, нечего о ней знать даже союзникам. Хотя кое-какая информация просачивается, но надо учитывать инерцию мышления генералов. Штыки у нас заимствуют в течение трёх — пяти лет, здесь нет никаких сомнений. Что касается всего остального, то у России есть неплохая фора.

Белоруссия XVII века не оставила у меня особых впечатлений. Вернее, я увидел, что ожидал. Достаточно приличные города и монументальные замки соседствовали с убогими сёлами. Удивило практически полное отсутствие православного населения среди горожан, трактирщиков и купцов. Белорусы здесь низведены на уровень быдла и занимают самую нижнюю социальную ступеньку. Все наиболее значимые сферы контролируют поляки, жиды и небольшое число немцев. В этом Орша мало отличалась от Могилёва или Быхова, разве что размерами.

Похожая ситуация была в Мозыре, где происходила встреча с Яном Собеским. Только местный замок отличался от обычных каменных укреплений, популярных среди магнатов. Он деревянный и похож на древние русские крепости, как я их себе представляю. Именно в этом архитектурном шедевре меня поселили, и здесь прошли основные переговоры. Хотя чувствовалось, что это новострой. В 1649 году город был захвачен Янушем Радзивиллом, а замок сожжён. Польша вообще забавная страна. Странно, что магнаты позволили избрать столь толкового и волевого короля. Впрочем, это ненадолго.

После официальной части, охоты и двух пиров, настало время обсудить цель нашей встречи.

Разговор состоялся в небольшой, но уютной комнате, увешанной старинным оружием и доспехами. Мы расположились напротив камина в весьма удобных креслах. Слуга поставил на небольшой столик две бутылки вина, тарелку с сыром, наполнил бокалы и тихо испарился.

Для своих лет Ян выглядел неплохо с учётом пьянок, которым мы предавались последние три дня. Я старался не усердствовать, как и большая часть моего сопровождения. Хватит нам шведских попоек. Но поляки в плане возлияний безусловные лидеры. Впрочем, Собеский тоже вёл себя скромно, хотя выпил много по моим меркам.

Сегодня мы решили отказаться от дипломатии и поговорить откровенно. Насколько это возможно в политике. Ха-ха!

Речь сразу пошла о заключении нового договора взамен подписанного двенадцатилетнего перемирия в 1685 году. Насколько я помню, Пётр сговорился с королём Августом начать войну против Швеции, возвращаясь из своего европейского турне. А это значит, что мой собеседник проживёт ещё максимум десять лет[1]. Какой смысл сейчас менять соглашение? Тем более что у меня есть планы и на русские земли, находящиеся под властью католиков.

— Речь Посполитая дополнительно подпишет с вами союзный договор о совместной войне против Порты. Пока мы действуем разрознено, отчего выигрывают только поганые. Сейм признаёт оба соглашения, и мы будем неукоснительно их выполнять. Такого давно не бывало в истории наших держав.

Мотивы Яна мне ясны. Он прекрасно понимает, что Россия сделала мощный рывок в развитии. Умные люди в Европе давно над этим задумались. Собеский из их числа. Прибавьте ко всему прочему зачастивших в Москву австрийских, венецианских и даже генуэзских послов, что заставит задуматься любого политика. И мой договор со Швецией для поляков не секрет.