Я же решил посетить госпиталь, где тоже хватало дел. Главным военным хирургом является Иван Грамман, брат светила мирового акушерства. Также за пять лет Медицинский университет воспитал целую когорту учеников, которых пока рано называть плеядой. Радует, что половина докторов новой волны — русские. Вернее, среди молодой поросли есть выходцы с Западного края, поляки, два казака и даже один татарин из обеспеченной казанской семьи. Просто русская медицина лет эдак сто была монополизирована немцами, поэтому поймите мою радость. Нельзя отдавать любую важную сферу под контроль национальной или конфессиональной группы. Россия моей реальности много зла хлебнула от деятельности подобных замкнутых сообществ.

При этом врачом царского семейства является Андрей Келлерман, и другого нам не надо. Вот такой парадокс.

Госпиталь располагался в большом складском помещении, освобождённом от товара ушедшими купцами. Для раненых приготовлено ещё два десятка больших изб, пока пустовавших. Солдаты поспят в тесноте или палатках, с чем они сами полностью согласны.

У одного из строений я заметил знакомое лицо. Человек в белом халате, обильно испачканном кровью, сидел на лавочке и наслаждался утренним солнышком.

— Кирюхин? Это ты? — удивлённо спрашиваю солдата, помогавшего делать операции в достопамятном походе на ногайцев.

Молодой человек сначала растерялся, пытаясь разглядеть меня, на фоне пятёрки охранников. Видать, глаза немного ослепило.

— Так точно, государь! — Демьян вскочил на ноги и ответил по-военному.

— Рассказывай.

Подхожу к старому знакомому, замечая множество мелких деталей. Понятно, что Кирюхин повзрослел. Это уже не тот парень со смешно оттопыренными ушами. Демьян возмужал, а ещё у него изменился взгляд. И он явно устал, вон весь бледный, хоть в гроб клади.

— В прошлом году я окончил Медицинский университет, куда был направлен тобой, государь. За это тебе огромное спасибо, — доктор низко поклонился, — Ректор Лаврентий Блюментрост сразу отправил меня учиться на хирурга. После года практики в Первой больнице я попросил назначение в армию. И вот теперь оперирую здесь. Уже успел получить чин лейтенанта медицинской службы!

Последние слова Демьян произнёс с нескрываемой гордостью. Теоретически выходец из податного сословия может обучиться ремеслу, даже лекарскому, став уважаемым человеком. Но мастеровой, купец и даже заводчик не сможет получить наследственное дворянство, только личное. И то, за особые заслуги. Это даст право их детям показать себя на государевой службе и стать полноценным представителем правящего сословия.

Пока я наградил этим званием только мануфактурщика Семёна Ершова и купца Гавриила Никитина. Оба заслужили награду за неоценимую помощь государству. Даже Антуфьев, который Демидов, и братья Борины с Аристовым, чьи заводы приносят России много пользы, пока не заслужили дворянства. Мне нужен работающий социальный лифт, но никто не собирается пускать в привилегированное сословие обычные денежные мешки. Я и указ соответствующий подписал, одобренный Сенатом и ставший законом. Нельзя давать различным махинатором возможности покупать звания.

Зато воинская и государственная службы дают возможность любому смелому и толковому человеку получить полноценное дворянство. Но сделать это весьма сложно. Ведь военному надо дослужиться до майора, а чиновнику до полковника или пятого класса, как прописано в Табеле о рангах. Для гражданской службы — это практически недостижимая высота. Такого уровня достигнут единицы, надеюсь, действительно талантливые. А в армии человек рискует жизнью, поэтому он должен иметь преимущество. К тому же простолюдину тоже очень сложно получить майора.

Вот Кирюхин и радовался. Ведь военные врачи имеют армейские чины. Лет через десять-двенадцать Демьян получит майора и наследственное дворянство. Если будет выполнять свои обязанности, конечно. Для разного рода проходимцев и прохвостов я разработал систему тестирования. Поверьте, князья Барятинский и Волконский, возглавляющие комиссию по подтверждению званий, никогда не одобрят присвоение дворянства служащему с сомнительной репутацией. Его просто уволят, если нарушения не особо тяжёлые.

Посмотрим, как система будет действовать в будущем, но пока я закладываю такой фундамент. Ещё все назначения печатаются в газете, предавая огласке фамилии достойных. В случае если за человеком числятся какие-то грехи, то ревизоры из ЕИВ канцелярии всегда рассмотрят жалобу от бдительных граждан.

— А чего весь в крови? — продолжаю расспрос лейтенанта.

— Пришлось отрезать руку и ногу двум раненым, — грустно вздохнул Кирюхин, — Ребята попали под залп картечи, на том берегу. Надеюсь, что выживут. Обычно при такой обильной кровопотери, бойцов живыми до госпиталя довезти не успевают. Сейчас отдохну и снова за работу. Сложные операции мне пока не доверят. А конечность любой студент отпилить может.

Судя по побелевшим лицам Троекурова и Колычёва, сопровождавшим меня на прогулке, они придерживаются иного мнения.