– Я могу остаться здесь! – крикнула Ка-лим. – Я могу жить одна, хоть в пещере!

– А если тебя обнаружат, то убьют. А местом службы указан мой «Непобедимый». Ещё и нам достанется.

– С одной стороны – твои небольшие неприятности, с другой – жизнь человека, - тихо сказала Анейра. – Слушай, возьми деньги, прошу, только оставь её здесь.

– Ты отдашь все деньги ради незнакомого человека? Вот дрянь! – Джан остервенело начал запихивать пистолет в кобуру. – Если тебя пристрелят… Да не суй мне эти монеты.

Он запрыгнул в кабину.

– Я ненормальный, что на это согласился. А вы… не болтайте лишнего, ясно?
– хмуро сказал он. – Вы «ветряки», спаслись после аварии и точка. Вообще не болтайте. Ясно вам или нет?

Он завёл двигатель, посмотрев на девушек. Ветер трепал их волосы.

– Спасибо! – попробовала крикнуть Ка-лим, но он уже закрыл люк, и её голос заглушил взлетающий планетолёт. Через несколько мгновений они остались одни, когда корабль лейтенанта превратился в точку на небе.

Ка-лим растерянно посмотрела на девушку.

– Я только сейчас поняла, как тебе навязалась. Если хочешь, я уйду, чтобы тебя не подставить! Хоть куда!

– Ну как ты можешь такое говорить. – укоризненно сказала Анейра, соображая, что ей делать теперь. – Наоборот, ты знаешь этот мир, поможешь мне освоиться. Вместе нам будет проще справиться.

Та вдруг обняла её и разрыдалась.

– А если меня поймают, то поймут, что мы не «ветряки». Тогда схватят и тебя!

– Всё, всё, - бормотала Анейра, растерявшись и не зная, как утешить спутницу. – Давай лучше успокоимся. И будем надеяться на лучшее. Мы живы, здоровы, у нас есть деньги.

Ка-лим торопливо закивала.

– Возьми эту куртку, - сказала Анейра, покопавшись в сумке со снаряжением, которое оставил ей лейтенант. – И давай обсудим с тобой все мелочи, чтобы не попасться, когда нам будут задавать вопросы.

– Хорошо, - согласилась та, вытирая слёзы и чуть улыбаясь. – Но знаешь, мне кажется до нас никому не будет дела.

– Наоборот, в таких маленьких городках люди быстро разнесут любой слух. Не думаю, что здесь часто бывают новенькие, - пожала плечами девушка.

– Откуда ты это знаешь? – Ка-лим недоверчиво посмотрела на неё.

– А разве это не так? – удивилась Анейра. – По-моему, это логично. Ну что, идём? Может ты хочешь есть? Джан припас кое-что в дорогу. Тут недалеко, но довольно прохладно. Кстати, - она достала свой мод. – Нужно посмотреть, сколько здесь длятся сутки… Я опять забыла.

На корабле пользовались стандартным летоисчислением Глории, а оно, в свою очередь пришло ещё с прародины человечества. Глорианцы вели его задолго до того момента, как смогли установить на своей планете точно такой же режим дня и ночи, как было на Земле. С тех пор официальной мерой времени в Конфедерации стали двадцатичетырёхчасовые сутки. Конечно же на каждой планете были собственные часы, но универсальным стал именно земной час. Ритм жизни людей мало изменился, и часто шёл вразнобой с планетарными сутками, поэтому в каждом мире подстраивались по-разному. Впрочем, на Дарене сутки составляли двадцать один час, поэтому особых сложностей не было. Конечно же на всех кораблях и космических станциях тоже действовало стандартное время.

Люди прекрасно понимали, что чем больше будет расхождение с естественным ритмом, тех хуже, но у древних колонистов часто не было выбора, им приходилось высаживаться на любой мир, на котором можно было жить. Но и такие планеты редки. В основном их терраформировали, однако и это занимало длительно время.

У Анейры за последние два дня от обилия информации уже кружилась голова. Вопросов было много. Честно говоря, она не могла вообще поверить в существование такого огромного государства как Конфедерация. Возможно, это оттого, что всё для неё было новым. Другие воспринимали такой мир, как должное, но для девушки он казался нелепым, искусственным.

– Послушай, - обратилась она к Ка-лим. – Раз нам всё равно долго идти и никто не слышит, скажи мне вот что – кто такой Верховный?

– Никто не знает, - зябко передёрнулась девушка. – Считается, что Глорией правила каста мудрейших учёных, которая впоследствии стала называть себя регентами. Чтобы править справедливо и беспристрастно, они решали всё сообща. Но потом решили выбрать лидера, который будет представлять их. Считается, что Верховный тайно избирается из числа регентов. Сами регенты появляются в обращениях к народу, но кто из них Верховный – неизвестно. Может его и вовсе нет.

– И это всё? – немного разочарованно спросила Анейра.

– Больше тебе расскажут только на Гайе, во дворце Верховного, - улыбнулась Ка-лим. – А незнакомым не задавай таких вопросов. Верховному следуют только поклоняться и почитать его, как мудрого правитель, который заботится о сохранении Конфедерации. Регентов тоже, но не так строго. Во всяком случае, если ты скажешь, что тебе не нравится кто-то из регентов, ничего плохого не будет. Но любое слово против Верховного – это измена. Нельзя говорить плохо, нельзя обсуждать его действия или решения. Нельзя никаким образом оскорблять или критиковать его власть.