Получится или нет — не знаю. Но знаю, что попытка того стоит.

Тем временем… За закрытыми веками мир наполнялся мерцающим присутствием чужих аур. Они отзывались как отблески света в тёмной воде — одни приглушённые, едва уловимые, другие яркие, пульсирующие силой. Чья-то аура вибрировала вдалеке — ровная, холодная, мощная, но спокойная, будто отполированный камень. Вероятно, кто-то из преподавателей.

Где-то левее теплилось слабое, но неугомонное пламя — один из студентов, ещё не научившийся толком контролировать свою ману.

Таких огоньков было много. Академия же…

А ещё была сама атмосфера — тихая, густая, наполненная шёпотом энергии. Она ощущалась почти осязаемой, словно в воздухе неспешно струились тонкие… нити(?), едва заметные даже для меня — человека, для которого чувствительность — доминирующий параметр.

Одновременно я скрывал свою ауру. Молодые маги всё равно пока не слишком хорошо её ощущали, а когда я начинал скрываться — даже третьекурсники теряли меня из виду.

Для любого сколько-либо опытного мага восприятие аур и ощущение окружающей маны — так же естественно, как дыхание. Я же… со своей слабой аурой, которую ещё и скрываю, вообще оказывался не «виден». Это со слов Рудольфа.

Точнее, пока не терял полную концентрацию — даже если поддерживал скрыт подсознательно. В таком случае меня наверняка чувствовали чаще. Особенно боевики.

Из-за тренировки этого умения среди преподавателей у меня была своеобразная репутация. Харизматичный парень, талантливый зельевар, усердный студент… но зачем-то тратить столько ментальных сил на довольно спорное умение.

Меня не спрашивали это самое «зачем». А я и не говорил.

Но факт того, что скрыт обычно используется магами против магов… в общем, сложная ситуация. Но лишний шанс в этом мире, особенно против демонов, коли мне не повезёт столкнуться с ними — я не был готов отказаться от него.

Я не подкрадываюсь ни к кому — репутация дороже. Но всё равно держу сокрытие большую часть дня: насколько хватает концентрации.

Скрыть ману — это не просто приглушить её. Нужно заставить её… сжаться. Это напоминает медленное погружение в воду — сначала лёгкий холодок, сопротивление, а затем полное принятие, когда тело исчезает в гладкой поверхности и становится с ней единым. Только давление здесь — не извне, а изнутри.

Неприятно, если честно.

Особенно неприятно лично мне ощущение… сдержанности сил. Использовать ману выше минимального порога в скрыте — это чуть ли не высший уровень. А значит для меня этот навык ещё неприятнее, потому что ограничивает и так невеликий запас сил.

Не раз и не два я, если честно, думал бросать это дело, но — нет уж. Если уж начал, то не буду сдавать назад. Столько сил и времени потрачено не для того, чтобы отбрасывать это в сторону. Особенно перед очевидным началом войны.

Я-то, скорее всего, буду если не в столице, то хоть в глубоком тылу (зельевар же), но факт остаётся фактом: если не сбегу в дали далёкие, чтобы Имперская бюрократическая лапища не дотянулась до меня — лучше иметь хоть такой навык для защиты от демонов.

Сокрытие — это щит для тех, кто не хочет вступать в бой, но желает выжить. Демон не убьёт того, кого не сможет заметить, ага.

Именно тут в голову приходят мысли о том, что делать дальше. Сокурсники-то у меня дети, не слишком понимают что значит нарастание напряжение на северной границе. Не понимают к чему ведёт учащение стычек на фронте. Взрослые, стоит сказать — в основном тоже. Тысячи лет же было то же самое, что сейчас могло измениться?

Ну, появились Шлахт и Герой Юга, да. Появились те, в чьих силах решать судьбу мира.

Не знаю, сколько веков жил первый. Не знаю, как он действовал всё это время. Он ведь был одним из редчайших демонов из показанных, которые… по-своему, но заботились о своей расе.

Основная мотивация демона этого мира — убивать людей, но не из-за ненависти, мести или жажды разрушения, а потому, что это их естественная сущность. Они воспринимают убийство как нормальное поведение, подобно тому, как человек может воспринимать добычу еды или стремление к комфорту.

Их определение дала Фламме. Демоны — монстры, развившие способность к коммуникации, изучившие человеческий язык только для того, чтобы манипулировать людьми и охотиться на нас.

Фрирен утверждает, что они не способны понимать основы человечности: симпатия, сочувствие, идея семьи, вина и даже злоба — им эти чувства недоступны.

Я склонен верить самому смертоносному охотнику на демонов из известных, хех, человечеству.

Я даже нашёл пару цитат в книгах по демонам (там, если честно, не было особо полезной информации), авторство которых приписывают Фламме.