...То ли «Усы Ангазара» сделали Артура менее склочным и въедливым, чем обычно, то ли старому колдуну действительно было интересно, но слушал он внимательно, не перебивая и не вставляя обыкновенных для него едких замечаний, лишь изредка задавал уточняющие вопросы или жестом просил Фигаро приостановить рассказ для того чтобы что-то записать в маленьком чёрном блокнотике. Его даже не выводили из себя пространные описательные отступления, которые следователь по привычке вставлял в свой рассказ там и сям в самых раздражающих местах, порой полностью топя в этих самых отступлениях смысл.

Когда Фигаро, наконец, закончил свой рассказ (который, вопреки ожиданиям Артура-Зигфрида занял всего-то немногим более часа), Мерлин пыхнул трубкой, взъерошил усы, достал из кармана огромный носовой платок, трубно высморкался, и, наконец, сказал:

– Понял. Я имею в виду, понял, почему вас это дело так зацепило.

– Вот как? – тут же заинтересовался Фигаро. – И чем же, если не секрет?

– Да тем, что оно бредовое. Абсолютно. От начала и до конца. Здесь нет никакой логики, и это не вызывает ничего, кроме раздражения.

– А почему вы считаете, что логики нет? Свои мысли на этот счёт я уже изложил; теперь было бы интересно послушать ваши соображения.

– Ну, смотрите, – Артур принялся загибать пальцы, – во-первых, мотив. Во-вторых, реализация. И, наконец, в-третьих, место действия. Давайте на секунду предположим, что я – таинственный колдун, которому по счастливой случайности ли, либо по великому уму посчастливилось изобрести что-нибудь эдакое. Что-то такое совершенно невероятное, новое, обещающее в перспективе стать источником фантастической прибыли. Продавать это своё изобретение я не хочу, официально регистрировать – тоже, ибо полагаю, что на этом этапе моё детище обязательно сопрут – и полагаю, надо сказать, не без причины – а в хитросплетениях Другого Кодекса разбираться мне недосуг, поелику я уже сходил к двум юристам, и один сказал, что мне за мои шалости совершенно ничего не будет, а второй напророчил двадцать лет Дальней Хляби.

– И, наконец, – продолжал Мерлин, по привычке левитируя кругами вокруг люстры, – мне пора переходить к опытам на людях. Собачки и обезьянки плохи тем, что в колдовском ремесле от них мало толку, поскольку колдовство влияет на ауру, сиречь энергетический каркас тела, а у животных он слишком уж отличается от человеческого. Что я сделаю? Припрусь ли я в довольно большой город, где есть действующий редут Инквизиции, полно жандармов, где все друг друга знают, и где сплетни распространяются со скоростью пули? Святый Эфир, нет! Я поеду куда-нибудь на Чернополынь, найму на горсть серебра толпу босяков, готовых продать душу за миску каши, поставлю на них все необходимые опыты, задокументирую результаты, внесу в свои вычисления нужные коррективы, а подопытных, ежели они прикажут долго жить, утоплю в болоте... Ну, не смотрите на меня так, я же просто теоретизирую.

– Хм... Но почему Чернополынь? Там же каторга.

– Фигаро, Фигаро, – Артур снисходительно поцокал языком, – вы со своими домовыми и Буками совершенно не знаете реалий подлинного криминального мира... Хотя, может, оно и к лучшему; вас бы там живьём сожрали... Потому Чернополынь, что преступный мир действует по тем же законам, что и так называемая правящая элита. Это надир, абсолютно повторяющий зенит; там есть свои министры и свои жандармы, своя тайная полиция и свои дипломаты. Единственная разница в том, что в криминальных кругах гораздо реже нарушают установленные правила и спрос с нарушителей там куда жёстче... И, кстати, свои услуги высшему свету я бы тоже предлагал через ребят с Чернополыни. Да-да, Фигаро, вы удивитесь, а, скорее всего, не поверите, если я вам расскажу, в какие столичные дома вхожи тамошние воры в законе. Верх и низ, Фигаро, верх и низ, решки и орлы, две стороны одной и той же монеты. Поэтому рассказ этого Фолта о том, что местный криминальный авторитет пришёл к нему с предложением сделки – полнейшая чушь.

– Вы думаете, Фолт врёт?

– Совсем не обязательно. Но вы сами говорили, что у него в башке «склейка». Под «склейкой» опытный псионик может спрятать всё, что угодно, да хоть полжизни переписать. Поэтому показаниями Роберта Фолта можно пренебречь; цена им – ноль.

– Но люди из Отдела проверяли Фолта. Наверняка они нашли бы...

– Нет, не нашли. Потому что для детального анализа содержимого головы Фолта его пришлось бы уложить в депривационную камеру и сканировать нейронные цепи то-о-о-о-оненькими пучками, детально. А это очень долго и очень опасно. Да вы и сами знаете.

– Но врождённый псионик...

– ...мог бы распотрошить ему башку гораздо быстрее, да. Но сколько, по-вашему, в Отделе таких псиоников? Один? Два? В любом случае, их приёмные часы расписаны на месяцы вперёд. Ноктус прислал вас сюда ради демона, демона здесь не обнаружилось, и он тут же потерял к Фолту всякий интерес. О, я предвижу ваш вопрос: а как же псионическое вмешательство? Отвечу – да никак. Ноктус установил, что в башку к Фолту лазил обыкновенный колдун, а подобные мелочи куратора Особого Отдела не волнуют. Вот если бы это был врождённый псионик, то Ноктус наверняка устроил бы на него облаву, а так... Думаю, Фолтом будут заниматься по линии Инквизиции, что означает – не будут вообще. Как только Оливковая Ветвь узнает, что следы в эфире затёрли, они тут же отправят папочку с пометкой «Роберт Фолт» в архив к другим «висякам», где она благополучно канет в забвение. Увы, но так всё это работает, Фигаро; непойманных колдунов-преступников по земле ходит куда больше, чем пойманных.

– Да, пойманные сидят на Дальней Хляби... Ладно, допустим, в отношении Фолта вы меня убедили. Хотя я всё равно из Ноктуса всю кровь выпью, пока он не выделит для работы с этим несчастным псионика экстра-класса. Но тем не менее.

– Идём дальше. На кой ляд я по прибытии в Верхний Тудым потащусь в этот клуб для местной молодёжи? Единственное оправдание этому то, что я – чокнутый идиот, потому как вообще решил приехать в этот город, но даже его недостаточно в случае ребятишек из «Шервуда». Если вы хотите с вероятностью в железную единицу запороть какое-нибудь дело, то свяжитесь с подростками – не прогадаете. Юношеский максимализм, феерическая глупость мнящая себя гениальностью, перепады пубертатного настроения – вы не представляете, сколько прекрасных идей, заклятий и артефактов было загублено лишь потому, что они попали в руки к кучке отроков с сердцами горящими и мозгами мышиными... Эх, даже вспоминать не хочу – на слезу пробивает. Святый Эфир, демоны небесные, а также подводные, подземные и Силы Внешних Сфер, как же мне повезло – и как повезло окружающим! – что я стал полноценным колдуном уже тогда, когда мне было сильно за сорок... Но предположим, что мне за каким-то неведомым чёртом крайне необходимо проворачивать свои дела именно в Верхнем Тудыме. Что я сделаю? Ась? А ну-ка, напрягайте котелок!