– Съешь всю лепешку и вспомнишь. Она впитает тот страшный яд, которым опоили тебя, и тогда разум твой пронсветлеет. Ешь!

Царевич торопливо ел лепешку, и все смотрели на него, затаив дыхание. Каппа стоял молча, с невыразимой мукой глядя на своего сына, который забыл его. И тут у царевича вырвалось:

– Отец!

Каппа и Капелька бросились в объятия друг друга. Что-то бессвязно говорили и не могли наговориться после долгой разлуки.

– Пойдем,- сказал Звездочет-Клоун друзьям.- Пусть никто не мешает им сегодня.

– Но что произошло?
– допытывался Храбрый Ерш.- Я ничего не понял!

И Звездочет-Клоун рассказал им все: как похитили сына Каппы и сделали из него царевича, сына Великого Треххвоста, как заставили забыть родного отца.

– Но зачем, зачем?
– стиснула руки Смешинка.

– Это знает только сам Великий Треххвост.

– Теперь они уплывут домой? Навсегда?

– Нет, еще рано домой. Пока существует Великий Трехнхвост, Капелька всегда будет в опасности. И над городом винсит угроза. Нам нужно проникнуть в замок и сразиться с санмим владыкой. Только тогда мы вздохнем свободно.

– Что ты говоришь?
– ужаснулась Сабира.- С самим Венликим Треххвостом? Он всех проглотит и не заметит! Он так велик и страшен!

– Ну, не так страшен и не так уж велик,- с загадочной улыбкой ответил Звездочет-Клоун.

– Но как проникнуть в замок?

– Очень просто, по Темной трубе. Это единственный путь.

КТО БЫЛ ЗА ПРОЗРАЧНОЙ СТЕНОЙ

Жуйдавись медленно прохаживался у двери, закрывающей Темную трубу, и тоскливо размышлял о том, как несправеднлива жизнь. Еще недавно каждый Спрут получал четыре обеда в день и, кроме того, мог прийти на кухню, выбрать люнбое приглянувшееся ему блюдо. А тот, кто нес ночные дежурнства, получал еще дополнительный обильный ужин. Теперь же, когда город взбунтовался, еды в замке не осталось и кажндому Спруту сократили норму до одного обеда в день. Да и что это за обеды? Повара тайком пожирают половину куншаний...

"Что же дальше будет?
– подумал с отчаянием Жуйдавись.- Так мы умрем с голоду! Нет, надо обязательно отвоенвать проклятый Коралловый город!" Он подтянул пояс на отощавшем животе и разозлился: "Скоро мне придется меннять свое имя! Оно звучит насмешкой".

– Лапы вверх!
– вдруг раздался решительный голос, прервавший невеселые мысли Жуйдавись.

Он с удивлением обернулся и увидел встопорщенного Бычка-цуцика, наставившего на него громадный пистолет.

– Что?
– спросил растерянно Жуйдавись, потянувшись одним щупальцем к своему оружию.

– Лапы вверх, говорю!
– еще громче крикнул Бычок-цуцик.
– Не то стреляю! Ты окружен, так что лучше сдавайся!

– Сдавайся - мрачно подтвердил кто-то сзади.

– Сдавайся!
– добавил голос справа.

Жуйдавись струхнул. Он не отводил вытаращенные глаз от громадного пистолета, и щупальца его медленно поднимались вверх, роняя дубинки. Кто-то обезоружил Спрута.

– Стой здесь и молчи! Не то пристрелю!

– По-осторожнее с оруж-жием,- прошипел Спрут.
– Если этот большой пистолет... выстрелит...

– Не беспокойся, он не выстрелит!
– звонко ответил Бычок-цуцик и бросил что-то рядом со Спрутом.

Тот скосил глаза и с удивлением увидел, что это не пистолет, а обыкновенный морской огурец. Какой позор!

А в это время позади лязгнул тяжелый запор, и дверь раснпахнулась. Оттуда вышли Смешинка, Храбрый Ерш, Звездончет-Клоун, Сабира, царевич Капелька с отцом Каппой и стали обнимать неустрашимого Бычка-цуцика, смелую Барабульку, отважного Бекасика. Это они, услышав из-за двери сигналы Морского Уха, подкрались и обезоружили Спрута.

– Молодцы!
– одобрил Храбрый Ерш.

– А что мы будем делать с ним?

– Свяжем и бросим в Темную трубу.

– Чем свяжем?
– задумалась Смешинка. Храбрый Ерш захохотал:

– Осьминога связать легче всего! Его же щупальцами Недолго думая, так и сделали. Бросили Жуйдавись в Темнную трубу, плотно набив его клюв пучком водорослей, чтобы

не орал, и закрыли дверь.

– Пусть посидит здесь, как мы сидели.

А в это время в большом зале Лупибей разглагольствовал перед собравшимися изможденными жителями подземелья и выстроенными рядами Спрутами.

– Наше войско временно отступило! Царевич погиб в бою. Но мы скоро нанесем решающий удар! Мы победим!
– Он понвернулся к прозрачной стене, за которой с хмурым видом понкачивался владыка.

Все молчали. Владыка встрепенулся и озабоченно спросил:

– Замок хорошо охраняют? Бунтовщики не ворвутся сюда?

– Они никогда не осмелятся это сделать! Но даже если осмелятся... Лупибей злобно ухмыльнулся, - то найдут здесь свой конец! Смотрите,- он указал в сторону главного коридонра.- Большой кипящий котел я приказал накрыть тонким нанстилом. Как только бунтовщики ворвутся сюда и приблизятся к котлу, настил провалится, а перед ним упадет решетка. Буннтовщики с налету ударяются о решетку и сыплются в котел,