Пронзивший ее ужас был настолько силен, что поднявшиеся от него волосы отменили необходимость искать парикмахера для новой прически.

25

Медленно и нехотя боль все-таки уходила.

"За что?
– слушая, как затихают последние пульсирующие ее остатки, спросил себя Соня, вспомнил ответ, но нашел и новый вопрос: - За что так жестоко?"

Он был уверен, что нового наказания не переживет: даже если выдержит организм, разум предпочтет исчезнуть. Слишком сложно, слишком страшно... "Они - дикари, - продолжал морщиться Сонный.
– Дикари и садисты. Как они смотрели..."

Где-то в глубине у него загорелась злость. Какое право они имели так его мучить, даже не попытавшись ни о чем расспросить?

А его задание? Раз эти двуногие твари способны на такие издевательства, кто даст гарантию, что дети в безопасности? А что будет, если произойдет встреча с этими безжалостными существами - вдруг их хватит на то, чтобы начать войну? Сонный снова вспомнил об уроках истории, и страх заставил его затрястись: вдруг то, что с ним вытворяли, не было наказанием? Что, если они потребуют от него показать дорогу к родной планете? Сперва доведут до предела, за которым начинается слом личности, а потом начнут задавать свои вопросы? Что делать тогда?

Сонный бессильно зарычал. Он не знал выхода. Если его догадка верна, то он наверняка долго не продержится, расскажет им все.

И что тогда? Бомбы, разрушенные города, крылья смерти, летящей над головами детей и женщин?

– Нет, не надо!
– взвыл он вслух.

Скорее всего, так и есть - изо всех вариантов надо всегда рассчитывать на худший. Но тогда...

Новый страх оказался так велик, что Сонный потерял сознание.

– Дэн, он, кажется, умирает!
– заглянула через стекло Даффи.

– Да ну, с чего бы...
– отмахнулся тот.

– Знаешь, Дэн...
– Даффи оглянулась - кроме них в лаборатории сейчас не было никого.
– Давай после того, как опыты закончатся, переедем на Землю... Мне там говорили, что с удовольствием возьмут меня в свою лабораторию, да и для тебя найдется место.

– Кто говорил? Даффи, ты просто мастер по неточности формулировок.

– Неважно... Хочешь, я скажу тебе один секрет?
– глаза Даффи кокетливо сверкнули.

– Ну?
– Дэн наклонился к ней. Не говоря ни слова, девушка чмокнула его в ухо.

– Ну что, хороший секрет получился?
– она задорно, по-детски рассмеялась.

– Брось...
– Дэн как-то замялся.

– А почему?
– Даффи запрыгнула на стол и принялась болтать ногами.

– Знаешь, - Дэн на минуту задумался, как бы получше объяснить ей то чувство, которое вызывал у него лежащий в "садке" монстр. Почему-то при нем говорить откровенно или как-то выражать свои чувства ему очень не хотелось.
– Мы словно не одни...

– Ну и что?
– брови Даффи удивленно подпрыгнули вверх.
– Кого нам стесняться? Да и нет тут никого.

– Все равно.

Дэн подумал вдруг, что он не хочет откровенничать перед возможным врагом. Или просто перед символом мощной и чуждой враждебности, воплотившейся в эти лежащие сейчас бессильно когти и мускулы. Что бы там ни было, все лучшее - не для Чужих. Особенно не для таких Чужих!

– Я поняла!
– рассмеялась вдруг Даффи, заметив его направленный через стекло взгляд.
– Ты его боишься? Ведь правда, боишься?

– Считай, что так, - потер пальцем лоб Дэн.

– А хочешь еще один секрет?
– личико Даффи внезапно стало серьезным.
– Я тоже его боюсь... только так, немножечко... Почему я с тобой и говорю о том, что надо уехать... Я вообще давно на Земле не была, а знаешь как хочется...

– Эх, Даффи, какой ты еще ребенок, - Дэн нежно притянул ее к себе. "Уехать... Да это было бы просто здорово!"

26

Ник выплюнул жвачку на пол, наступил носком ботинка и яростно принялся втирать ее в пол.

– Дерьмо!

Слово вывалилось у него изо рта, словно еще один кусок жвачки.

– Успокойся, - хмуро посоветовал Вильямс. Он сидел, опустив голову и зажав коленями сложенные ладони. С этой новой работой было что-то не в порядке, и он злился, будучи не в силах понять - что. Да, работа охранника опасна, и немало его знакомых погибли - но ни разу смерть не приходила так неожиданно и непонятно. Кто-то где-то почему-то пролил кислоту - и нет человека. Вильямс не мог поверить, что так бывает.

– Я не хочу успокаиваться. Сейчас нам на голову льется кислота, а через час ляпнется все это чудище!

– Заткнись. И без тебя тошно, - поморщился Кельвин.

Мортимер с любопытством переводил взгляд с одного на другого. В порядке ли вещей такие разговоры, он пока не знал и очень не хотел, вмешавшись, ударить лицом в грязь.

– Ладно, - Вильямс встал.
– Мне пора идти на смену. Вы с Ником - на очереди.

Вообще-то сам Вильямс не должен был дежурить без крайней необходимости, но новенький, Бриджвуд, на вид ему доверия не внушал. Мортимера он знал, пусть косвенно и вскользь, но уже по одному его внешнему виду можно было заключить, что он не из неженок. Что же касалось навязанного новичка, все в нем выдавало несолидную "мелкоту": от детского (во всяком случае, по меркам Вильямса) румяного лица, до порывистых, одновременно и неуклюжих и быстрых, движений.