— Поздравляю вас, Тома!

— С чем же? — девушка удивилась.

— Со свадьбой.

— Спасибо. Начальница доложила?

— Жениха небось в магазине высмотрели?

— Где уж здесь... На танцах. В Халтуринском парке.

— А здесь что? Не попадаются молодые?

— Попадаются.

— Ах да, вы здесь недавно?

— Почему? Сразу после училища. Пять лет.

— Так вы уж, наверняка, и многих покупателей знаете?

— Нет. Они в общей массе все на одно лицо.

— В субботу работали? Ваш чек?

— Мой. Арбузы. Я полные килограммы сначала отбиваю: 2 рубля 10 копеек, затем граммы: 18 копеек. Итого: два двадцать восемь. Отбила чек после обеда. Здесь два арбуза. Семь килограммов 600 граммов. Все крупные арбузы с утра выбрали, гору целую перебрали, переворошили. Четырех- и трехкилограммовые пошли после обеда.

— Какая вы, Тома, умница! А может, вспомните покупателя?

Она так пристально, с прищуром всматривалась в чек, что в душе следователя всколыхнулось: «Неужели?..»

— Нет... Не помню... — девушка была огорчена не меньше, чем Гарусов. — Народу было очень много. Очередь большая. Мужчины и женщины. И средних лет, и пожилые, и молодежь. За арбузами все стоят...

— Тома, вы работаете пять лет, покупателей ведь многих знаете?

— Я же сказала — ни с кем здесь не знакома. Никому ничего не оставляю.

— Но в лицо ведь знаете?

— Ну... если просто в лицо... Есть, конечно, постоянные кадры. Особенно пенсионеры. Надо, не надо — все равно по магазинам шастают.

— Тома, давайте договоримся так. Через час или полтора в магазин придет милиционер, в гражданском конечно. А вы вспоминайте, вспоминайте. Ну пожалуйста! Очень прошу. Он будет «восстанавливать» послеобеденную очередь. Как увидите кого-нибудь субботнего — ему показывайте.

— Так это нехорошо. А если человек ни в чем не виноват?

— Я же говорю: восстанавливать арбузную очередь. Когда человек долго в очереди стоит, то он, хочешь — не хочешь, многих запомнит, кто впереди, кто позади... А пенсионеры... они ведь свой район неплохо знают. Постарайтесь, Томочка, очень постарайтесь. А завтра вы не сможете выйти на работу? Нам бы очень помогли...

— Но чтобы тот не торчал возле меня. Еще муж увидит... Он каждую смену приходит.

Въехав на территорию автоколонны, Сергей и Виктор быстро нашли в первом же ряду готовых к выезду машин нужный автобус — 17-45. Вокруг никого не было, и следователь пошел искать Юрия Климова. В ближайшем здании двухэтажного гаража ему указали на одну из красных дверей: «У Лехи в слесарке». Двоюродный брат Ирины не удивился, когда к нему подошел следователь.

Климов Ю. В., водитель автобуса:

«Я живу с отцом и матерью. Старшая сестра замужем, живет в семье мужа. Ирина — моя двоюродная сестра. Взаимоотношения у меня с ней были хорошие, ссор между нами никогда не случалось. В детстве, в школьные годы, я частенько ходил к ним в гости, но еще чаще мы играли у бабушки. После демобилизации из армии я начал ходить реже. Только по делу. Бывал в основном один. Но раза три-четыре заходил с другом Ерлашовым Николаем. Он живет в общежитии на углу улиц Дерендеева и Милицейской, а работает в «Уралхиммонтаже». Ему двадцать один год.

В субботу, тринадцатого, я работал во вторую смену на 119 маршруте. А после обеда в тот день я должен был работать на маршруте от автовокзала до аэропорта. Примерно в 20-10 подъехал к диспетчерской на центральном рынке, высадил пассажиров и двинулся на заправку. Пообедать не успел, так как в 20-55 необходимо было выезжать с автовокзала в аэропорт. На автовокзал я приехал примерно в 20-40. Домой вернулся в час ночи.

14 сентября в семь часов утра к нам приехала мать Ирины, и от нее я узнал, что сестра погибла. Кто мог убить ее, не знаю, но на своих друзей не думаю.

В воскресенье, 7 сентября, ко мне приезжал Ерлашов Николай, и мы решили отдохнуть. Родителей дома не было, и поэтому я решил навестить Бороваловых, чтобы занять денег у них. Дома была одна Ирина. Я занял у нее 17 рублей, и мы с Николаем пошли в «Юбилейный». В ресторане сидели до закрытия, но выпитого показалось мало, и я предложил поехать к Бороваловым, так как знал, что у них есть вино. Там мы с Николаем еще выпили и остались ночевать. Больше Николай, по-моему, Ирину не видел. Мы сидели на кухне. Ирка нам не мешала, она была у себя в комнате и не выходила. Стелила нам на раскладном диване ее мать. Я вернул долг в пятницу. Николай 13 сентября собирался ехать домой, в поселок Вахруши Слободского района, у него приехал в отпуск брат из Саратова.

Родители у Ирины жили, я считаю, обычно, как все. То сходились, то расходились, ссорились иногда — ну, в общем, как все».

Борис Гаврилов дал о себе знать в последний раз около девяти вечера, когда «Москвич» мчался по шоссе и впереди, уже близко, полыхало белым ровное поле городских огней. Еще километров десять, еще минут восемь — и появятся первые кварталы.

— Ну как поездка? Как Петровка, 38, поживает? То есть не Петровка, а Сидоровка?

— Хорошо поживает. Картошку копает.