Шрифт:
– Домой, ладно?
– ещё раз напоминает он.
– Аха...
Но иду я не домой, а поворачиваю к жилому комплексу, чтобы выгулять Гарика.
Застаю Владика в большом расстройстве. В его руке бутылочка с успокаивающим сиропом. Точно таким же, который пью я.
– Что-то случилось?..
Гарик, вяло виляя хвостом поскуливает.
– В понедельник у меня срочная операция. А Гарика не с кем оставить, у меня никого нет. Он сойдёт с ума... Он и так очень нервный.
– Оу... Я буду к нему приходить два раза, утром и вечером. Погуляю, покормлю, поиграю. Не переживай так. А что случилось?
– У меня какая-то аневризма. На МРТ нашли. Я дико боюсь...
– В нейрохирургию к Хасанову?
– Да!
– удивлённо.
– А ты откуда знаешь?..
– Не бойся! Он - гений! А второй хирург у них - сосудистый. Лучше и безопаснее не делают нигде!
– Правда?
Успокаиваю Владика. Обещаю, что буду к нему забегать.
– Любочка, ты такая хорошая, у меня аж спазм прошел, - массирует виски.
– Руки трясутся...
Вытягивает.
– Хочешь, я тебя обниму?
Обнимаемся.
Отвечаю Косте на смс, что я уже дома. Потому что... Ну как все это быстро объяснишь по телефону? А он будет волноваться или злиться.
Как подружки пьем с Владиком синий чай, я рассказываю ему все больничные мифы про нашу нейрохирургию, что там работает "боженька". Он отдает мне ключи от дома. Выгуляв Гарика, возвращаюсь домой очень поздно...
Иду в душ, падаю в кровать к Косте, не надевая трусиков.
Мне очень стыдно, да... Но какой смысл их надевать?
Притягиваю его подушку. Жаль, что постельное - новое и им совсем не пахнет. Но на спинке стула его футболка. Тяну к себе. Я - фетишистка. И влюбленная дурочка...
Глава 31. Никакой брони
Ох, Люба-Люба... Ну и нарвалась же ты на сук. На суку, точнее.
Дуреха!
На стойке распоряжение от Зубаревой - отправить мою группу в понедельник в морг. Морг - это полбеды.
Отчаянная ты девочка, Няшина! Это ж надо - такое выдать Зубаревой. Это только мне можно ей такое выдавать. А тебя она сожрёт, не подавится.
Может, перевести Няшину куда, от греха?
Но эгоистично не хочется отдавать. Моя же... Хочу, чтобы осталась в моем отделении. Мы бы сработались. Ладно, посмотрим...
Сдав смену, выхожу на крыльцо больницы.
Там Марго с сигаретой.
– Привет...
– Привет.
В дымчатых очках. И стаканом кофе в руке. Ищет зажигалку. Но как-то вяло, словно...
– Марго, кончай бухать, - прикуриваю ей и себе.
Мне кажется, после разжалования она злоупотребляет. Красивая же умная баба. Ну зачем?
– Я не пью. Практически.
– Аха...
– скептически вздыхаю я.
– Да серьезно. Днюха просто у племяша вчера была.
– Сходи уже замуж, что ли. В декрет там... А потом, глядишь, и варианты появятся.
– Не мое это, Костя - замуж ходить.
Не будь Марго временами тяжёлой и токсичной как свинцовый подтекающей кислотой аккумулятор , я бы в свое время, наверное, в нее влюбился.
Слава всем богам, пронесло. Мы дружим. Без фанатизма. Как коллеги. С ней прикольно выпить, поговорить...
У Марго больше мужская психология. И тьма разбитых сердец за спиной. Не потому что она сука. А потому что не её это все. Она псих-одиночка. И железная леди.
– Ну что теперь сделаешь? Ты знала, на что шла. Надо жить дальше.
– А я что - жалуюсь?
Нет, не жалуется и не ноет. Но коллеги жалуются и ноют вместо нее. Жаль... Мир несправедлив.
– Хочешь, я тебя в судмедэксперты посватаю. У меня одногруппник там. Не обещаю, что выгорит, но...
– Спасибо, Костя.
– Спасибо - да. Или, спасибо - нет?
– Спасибо, я подумаю. У меня пока "отпуск".
– Понял.
– Кстати, Няшина...
– щелкает пальцами, как-будто вспомнив.
– Мне она нужна. Сегодня, наверное, ее не будет?..
– А зачем тебе моя Няшина?
– Маргарита Владимировна, бабушка ее, кое-что оставила у меня в кабинете перед смертью. Я вернуть не успела, а кому отдать потом не нашла. Хотела бы отдать сейчас Любе.
– Если с собой, давай, я передам.
– Хм...
– пытливо с недопониманием смотрит мне в глаза.
– Что?
– Ты сказал "моя". Мне показалось, или вас связывает ещё что-то, кроме работы?
– Ну...
Мне и хочется сказать, и вроде как договорились не афишировать.
– Как минимум одна квартира в наследство на двоих, - решаю я таки не уточнять детали до окончания практики.