Шрифт:
– Легко. А ты вот по этому "возбудись", - шлепаю ей ответную папку.
– А чего там?
– листает.
– Мм... Зятя твоего отмудохали?
– Нет, отмудохал их он. Но задержать не получилось.
– Ладно, для тебя хоть самолёт. Ты же знаешь...
Ставит руки на стол.
– А ещё какие-то предложения есть - от чего возбудиться? Поехали в сауну? Шампанское, суши...
– Извини, я - всё. Отъездился, - развожу руками.
– Рановато... Со здоровьем беда?
– дёргает с иронией бровью.
– Тьфу... тьфу... Со здоровьем порядок. У меня другие обстоятельства.
Я хочу и секс, и сауну, и шампанское, но с другой. А лучше - просто домой. И выспаться с своей в обнимку.
– Одно расстройство с вами, - разочарованно.
– С кем - нами?
– Нормальными мужиками...
– Бывает.
– Женишься что ли?
– Практически.
– “И ты, Брут?” А может, ну его?
– подмигивает плотоядно.
– И в сауну?
Вздыхаю...
Не звонит мне Наталья Антоновна. Я тоже не звоню. Накаляет это меня просто пиздец как. Из-за херни какой-то... Но я знаю точно, что я ни в чем не накосячил. Это я помню. Перепалка была какая-то на пустом месте, она психанула.
А теперь этот бред, который я не выношу - "все хорошо", "я тебе очень благодарна", "не могу говорить", "на созвоне". Ну или как там?
– Всё, я уехал!
Хватаю со стола телефон, ухожу.
И только на улице вспоминаю, что тачка моя в ремонте. И надо было вызвать такси. Но вместо этого, бреду по улице в сторону Спарты.
А почему в сторону Спарты? Правильно...
Набираю ее сам. Ладно, черт с тобой! Что там надо? Извиниться?
Ну разродись уже, майор, на извинения. Убудет с тебя, что ли?
Недоступна.
Домофон пиликает тоже вхолостую.
– Ну чо начинается-то?!
Делаю несколько шагов назад, ищу её окна. Темные.
Стою возле подъезда как пацан, мёрзну, курю, переживаю...
Зависнув в телефоне, просматриваю свадебные фотки дочери. Слышу хлопок дверью машины.
Поднимаю взгляд.
Наташа... Без шапки. Волосы дёргает холодный ветер.
Тачка вспыхнув алыми тонкими фарами уезжает за поворот. Провожаю взглядом.
Заметив меня, Наташа растерянно замедляет шаг.
– Ну, здравствуй...
– Здравствуй, Саш, - так, словно ей за что-то стыдно.
А за что?
Внутри у меня начинает раскручиваться маховик.
– Не звонишь мне, - дёргаю бровью.
– И ты не звонишь, - пожимает плечами.
– Телефон у тебя недоступен.
– Батарейка села...
Пытается заправить волосы за ушко, но ветер опять путает их и бросает на лицо.
– Мм. А чего так поздно?
– Вечерники у меня.
– Коллеги подвозят?
– смотрю в след уже уехавшей тачке.
– Это такси.
– А как ты вызвала, если телефон недоступен?
– Ну... Он был доступен... Я отключила, чтобы... Это допрос?
– хмурясь, делает шаг назад.
Ты вообще, майор, извиняться ехал, а не допрашивать. Но извиняться я не умею. А вот допрашивать - умею отлично!
– На чай пригласишь меня?
– Пойдем...
– открывает дверь магнитным ключом.
Поднимаемся в лифте. Она волнуется и... Ей явно некомфортно.
А у меня за ребрами словно взорвалась вакуумная бомба. И пожирает все, оставляя только болезненную, сжимающую грудную клетку, пустоту.
Не надо делать выводы из ничего!
– пытаюсь одергнуть я себя. Отставить паранойю!
– Как дела у тебя?
– Нормально. Работаю… - заламывает пальцы.
– Чем ещё занимаешься?
Двери лифта открываются, прерывая наш разговор.
Невротик встречает меня тепло, в отличие от Наташи. Запрыгивает на руки, мурлыкая в шею.
Чешу ему загривок.
От этого становится ещё тоскливее.
Наташа оставляет свою маленькую сумочку на барной стойке и молча ставит чайник.
Пытается быстренько убрать лежащие не на своих местах вещи. И внезапно замирает посреди комнаты, снова поправляя волосы.
Красивая...
Мы как чужие. Нам неловко.
– Хорошо выглядишь.
– Да? А ты... очень уставшим, - виновато сводит брови.
Потому что я устал, блять! Я устал не только физически. Но и... Вот от этого негласного игнора, который фоном выкачивает из меня силы.
Отпускаю невротика, подхожу к ней в упор.
Провожу костяшками по ее щеке.
Я тепла хочу. Вот того, который она излучала, восторгов ее, желания сделать для меня что-нибудь. У меня батарейки сели...