Шрифт:
Скользнув пальцами ей на затылок, притягиваю к своим губам.
Целую.
Её губы трепетно подрагивают, не отвечая полноценно.
– Я соскучился, - шепчу, пытаясь снести все условности.
Ее ладонь лежит у меня на груди. И мне кажется, совсем не для того, чтобы гладить. А скорее, чтобы оттолкнуть.
– Я чем-то обидел тебя?
Или причина не в этом?
– Нет. Ну что ты… Я за всё тебе очень благодарна. Ты замечательный… - бормочет она болезненно.
Вздрагиваем от свистка чайника. Убегает разливать чай. Замечаю, что ее пальцы трясутся. Кипяток проливается мимо.
– А у меня ничего нет к чаю, - расстроенно.
– Сядь, посиди со мной.
Грею руки о горячие бока широкой чашки. Смотрю ей в глаза.
– А Вы Наталья Антоновна совсем не умеете врать...
– с горечью бросаю я.
– Это правда, - опускает взгляд.
– Не умею.
– Не хочешь мне ничего рассказать?
– Нет. Пока - нет.
– Ну тогда не обессудь, я сам посмотрю? Дай мне свой телефон.
– Нет, Саш!
– губы дёргаются то ли обиженно, то ли нервно.
– В мой телефон ты больше не вхож. Всё.
Мой болезненный вакуум в груди взрывается. В глазах темнеет.
Щелчком открываю ее сумочку, переворачиваю на столешницу. Всякая мелочь высыпается и с грохотом падает телефон. Протягиваю его.
– Заряди, - цежу я.
– Нет. Это мой телефон. Это же мой телефон?
Молча сверлю ее взглядом.
– Хорошо, я тебя поняла!
– холодно.
Втыкает в зарядное. Включает. Открывает главный экран. Вижу, как колотиться венка на ее шее и лицо идёт пятнами.
Заходит в настройки. Жмёт «Стереть все данные».
– Что ты делаешь?..
– Возвращаю твой телефон, - двигает по столешнице ко мне вместе с зарядным устройством.
– Охуеть... Ты всё... удалила?!
Засовываю сигарету в губы.
– Не кури здесь, пожалуйста, Саш.
– Ничего... проветришь.
Взгляд мой скользит по столу в поисках газовой зажигалки. Моя - в куртке.
Прикуриваю. И давлюсь дымом, натыкаясь взглядом на пачку презервативов. Открытую пачку!
Я в ахуе...
Беру ее в руки, вытряхивая из коробочки все, что там есть.
Их два.
А это новая сумочка. Купленная при мне. Там не могут лежать "старые".
– У тебя другой мужик?
– Что?! Нет!
– нервно.
– Мм... А это ты так, для красоты в сумке носишь?
– Эти были для нас.
– А напомни-ка мне, когда мы использовали недостающий?
Сдувается, и чуть не плачет. Открывает рот и теряется с ответом.
– Этот мне нужен был для… другого.
– Аааа… да?! Я понял. Не трудись с деталями.
Быстро обуваюсь. Невротик сидя у коврика смотрит на меня своими глазами плошками. Грустно. Веду пальцами ему между ушей.
– Больше не падай.
Хватаю куртку.
– Саша!..
– начинает рыдать она.
– Подожди...
Хлопаю дверью.
Не надо мне тут теперь жертву изображать!
Дерьмо какое… Это ж надо было так запустить ее под кожу?! Идиот.
На улице прикладываю охапку снега к полыхающему лицу.
Всё, блять. На этом всё!
Глава 39 - “Ревнивые деспоты”
Александр
Время идёт. Меня нихера не отпускает. Гадко, тоскливо, пусто.
Не то, чтобы я не понимаю, что в паре моментов переборщил... Я понимаю. И не то, чтобы я не понимаю, что Наташа явно не лёгкого поведения девица, чтобы вот так на два фронта...
Презервативы эти ещё... Какого, нахуй - "другого"?!
Вот этого? Или этого? Или этого?
Швыряю фотки одну на другую. Собираю их обратно в конверт. Это с наружного наблюдения.
И не надо мне говорить, что у меня профдеформация! Я просто хочу зафиналить эту историю у себя внутри. Мне для этого нужно что-то однозначное.
Достаточно однозначное для тебя, майор?
Да. Но - нет. Все так очевидно, если бы не одно "но". Ее образ внутри меня не перестраивается под это другое. Мои "розовые очки" вросли и хер отдерешь.
Но, если уж я такой кретин и не правильно что-то понимаю, и она хотела бы мне что-то объяснить и сохранить отношения, она бы это давно уже сделала. После того, как мы оба остыли.
Ну я, допустим, остыл.
Но она ничего не делает. А значит, не хочет.
Почему?
Просто потому что не хочет, Иштаров. Чем-то ты не вышел.