Злобно смотрю на выпирающую ширинку, раздраженно тянусь сначала за бокалом, а затем за трубкой кальяна.

Успокоиться. Надо успокоиться.

Вася — уже не та наивная девочка, ее нахрапом и силой не возьмешь.

Причем, ведь поплыла в самом начале, я же видел!

Глаза такие огромные были, когда меня увидела. Ничего, кроме этих глаз, значения не имело в тот момент!

Даже тяжелая лапа вечного моего соперника-соратника, по-хозяйски лежащая на хрупком плече Васи. Наоборот, она смотрелась не чужеродно, а правильно. Знакомо.

И общий вайб мгновенно отправил нас троих в ту безумную сладкую зиму, которую мы провели вместе. В угаре страсти. В угаре любви.

Это ведь первая моя любовь была. В тот момент я не думал про это, потом только, в армейке, осознал. Первая моя такая безумная. Первая такая жаркая, заставляющая забыть обо всем на свете.

Не думал, что вообще на что-то такое способен, а оказалось…

Пропал я, в кротовью нору провалился. И летел, летел, летел, счастливый своим безвременьем. Которое казалось нереально устойчивым. А на деле… На деле — пустота под ногами была.

Я ведь запрещал себе думать о ней, нежной моей обманчивой первой любви. Не помогало это там, где я был. Не придавало сил. Наоборот, каждый раз, едва закрывал глаза и видел ее в своей больной пустой башке, тянуло что-то такое сделать, чтоб прекратить, нахер, все.

И не было у меня якоря, способного хоть как-то тормознуть.

Отец… Он сделал все, что мог, в тот момент. У него была своя жизнь. И свои планы. А я… Я один на один остался, как кутенок, брошенный в воду.

Тут или выплываешь, или тонешь.

Я выплыл.

С балкона, через огромные панорамные окна, я вижу, как на стоянку комплекса на дикой скорости залетает черный здоровенный хаммер.

Он нагло раскорячивается на местах для инвалидов, а его водитель вылетает из-за руля и быстро идет к подъезду.

Усмехаюсь, провожая взглядом высоченную широкоплечую фигуру…

Ну привет, братишка…

Долго ты что-то.

Машину бросаю, кажется, даже не закрыв ее толком. В любом случае, ебанутых в городе мало, чтоб позариться на нее.

Пожалуй, один только сивый придурок, так за столько лет так и не отыскавший в своей тупой башке мозги, остался из не боящихся.

Вот сейчас этот вопрос и будем решать.

Пока жду лифт, попутно прикидывая, может, по лестнице все же, и отказываясь от этой идеи, потому что могу некстати успокоиться, пока бегу на десятый, гадаю, как это Лисяра так успел подшустрить со столичными ментами.

Местные-то меня бы даже и не приняли, не то, что в стол мордой впрессовали.

А эти наших реалий не вкуривают, да и побоку они им, залетным.

Столичный ОМОН, внезапная облава… И, типа, не по мою душу, как выяснилось потом, когда порешали вопрос. Ага, я такой с детства доверчивый, просто пиздец, поверил, что не меня брать приехали с маски шоу и выездными клоунами.

Чисто по своим наводкам на наркоту шустрили.

Как разобрались, так и отпустили. Быстро, конечно, но время все равно упущено.

И вопрос остается открытым: когда успел-то, сучара, меня вломить столичным?

Место спецом я выбирал такое, чтоб не помешали.

И шустро мы туда ехали.

Пока за нами в тачке своей понтовой гнал, что ли, набрал дружбанов? Или папашу напряг? Бешеный Лис в столице теперь чилит, старый хитрый гад. Может, он и подсуетился.

Конечно, непонятно, как они так быстро отряд пригнали, до нас-то тысяча километров, но…

Но, похер.

Потом выясню, что такое происходит в моем городе, непонятное.

И почему меня всякие там столичные хмыри мордой о стол возят именно в тот момент, когда один наглый сивый гад уводит мою женщину!

Смотрю с некоторым недоумением на белые костяшки сжатых кулаков, разжимаю их усилием воли.

Нет, так нельзя. Надо успокоиться.

Но сука! Сука, сука, сука!

Не сдержавшись, впечатываю кулак в стеклянную панель у лифта, смотрю, как она идет трещинами, мигают огоньки тревожно, что-то пищит…

И где-то наверху останавливается так и не доехавшая до меня кабина…

А-а-а-а!!!

Гребаная электроника! Умный, мать его, дом! Где наши старые кондовые лифты, которые никаким хером не уебешь?