Шрифт:
— Я… Не знаю… — я поворачиваюсь, смотрю на ругающихся уже отца и моих мужчин, — у нас тут… Черт, я даже не знаю, что именно.
— Это что за рев бизонов у тебя там? — спрашивает Маринка, — опять твои мужики дерутся? Ты смотри, они обстановку мгновенно разносят в клочья! Помнишь, тот стол в общаге? Мне коменда его до самого пятого курса припоминала! Сваливай от них, пусть без тебя морды друг другу бьют! Они же тоже соскучились! А мы с тобой поболтаем хоть!
— Хорошо! — решаюсь я.
Собственно, а почему бы и нет?
Немного отвлечься мне не помешает, а тут, у Камня в доме, это не светит. Пока Большой здесь, они будут ругаться по поводу разных взглядов на стратегию дальнейшего взаимодействия. А, когда он уйдет, они будут снова тащить меня в кровать.
И не то, чтоб я была против… Нет, я очень даже за!
Но…
Но выйти отсюда и свежего воздуха глотнуть тоже хочется.
— Ну вот и отлично! — радуется Маринка, — давай, запрягай своих жеребцов, пусть везут тебя ко мне! А потом уже скачут драться в место, где стены мягким обшиты! Или, наоборот, где просторно!
Я улыбаюсь, понимая, что Маринка, как была дерзкой на язык, веселой девчонкой, так ею и осталась, и это круто. После отключаю звонок и поворачиваюсь к дивану, где высокие договаривающиеся стороны, похоже, пришли все-таки к консенсусу. И даже не подрались при этом.
Прогресс?
Определенно…
Так, глядишь, и в других вопросах точки соприкосновения найдутся…
60
Михо — на редкость сладкий колобок. Он так мне радуется, так улыбается и вообще не стесняется. Вспомнил меня, сразу захотел на коленки и поиграть.
— О-о-о… — Маринка, пронаблюдав, как сын тащит мне из комнаты ворох игрушек, улыбается, — все, тебя взяли в плен!
— Отличный плен, — радуюсь я, с удовольствием принимая от Михо солдатиков и машинки, — мне нравится.
— Теперь он тебя не отпустит, пока не наиграется.
— Типичный властный господин…
Мы смотрим друг на дружку и смеемся.
Уж кому, как не нам, знать, как себя ведут типичные властные господа!
— У него подружка в саду уже есть, — делится Маринка своими мамскими новостями, — так он от нее всех отгоняет. “Моя, — говорит, — и все!”. Представляешь?
— Весь в папу… — вздыхаю я.
— Это точно, — Маринка ставит на стол чайник с ароматным чаем, — как наложил лапы свои тигриные пять лет назад, так и держит… А если дергаюсь, так еще и когти выпускает!
— Вы сразу поженились? — спрашиваю я подругу, придвигая ближе блюдо с чем-то невероятно вкусно выглядящим. Домашние восточные сладости… М-м-м…
— Бери побольше, Натэла Теймуразовна в этих делах мастер, — кивает Маринка, — а вот этому сластене нельзя! И без того пухленький!
— Вообще нет, — я позволяю Михо утащить с блюда засахаренное яблочко, — он крепкий! Сильный! Большой! Ему много надо!
— Ой, все! — Маринка машет ладонью, садится тоже за стол, — а насчет свадьбы… Нет, не сразу.
Она словно чувствует, что мне сейчас необходимо отвлечься, и отвлекает. Очень качественно.
— Я не хотела, — вздыхает она, — ну… Ты помнишь, что он устраивал же?
— Эм-м-м… Припоминаю.
На самом деле, я не то, чтоб отчетливо все помню, у меня в тот момент было море других вопросов в голове, да и вообще… Голова шла кругом. Но то, что Маринка плакала по Тигру, конечно, не забыть.
— Мы же начали встречаться, и потом выяснилось, что у него невеста, — начинает Маринка, — помнишь?
Киваю. Да, что-то такое…
— Я сразу ушла, а он… Он обиделся, прикинь? И даже пытался задвигать, типа, я чего тут такого? У них многие так живут… Как он мне потом сказал, просто растерялся. И да, обиделся. Гордый горный тигруля… — Она улыбается мечтательно, вспоминая, — я, конечно же, его по морде и за порог. А он закусился… Всякие тупые вещи устраивал, чтоб показать, как я не права, и сколько я потеряла… Дурачок… Как мы тогда не разбежались с ним, до сих пор не понимаю… Наверно, нани помогла… — и, отвечая на мой удивленный взгляд, поясняет, — его прабабушка, помнишь, я говорила? Офигенная совершенно, кстати. А Михо ее любит… Мы летом ездили на родину, так она его научила коз доить, представляешь?
Я пытаюсь представить себе маленького Михо, доящего козу, и улыбаюсь.
И даже без напряга.
Губы словно заново привыкают к тому, что могут растягиваться, обозначать эту эмоцию.
Да, очень хорошо, что я приехала.
А то Лис с Камнем не хотели пускать, что-то там про безопасность говорили… Словно Тошка прямо вот за дверью караулит, ей-богу! Он же не спецназовец. И не наемный убийца!
В конце концов мой отец решил вопрос, сказав, что со мной поедут двое его людей, и все устаканилось.