Мы ещё час говорили с Дубельтом прежде чем расстаться. Когда мы возвращались, полковник Лукьянов посетовал.

— Эх, ваше сиятельство, как бы мне хотелось поехать с вами на Кавказ.

— Лев Юрьевич, оставьте вы это «сиятельство», мы же с вами свои люди. Или я ошибаюсь?

— Конечно, Пётр Алексеевич, с удовольствием, почту за честь, быть для вас своим. — улыбнулся он.

— Так в чём заминка, поедемте со мной, дел предстоит….

— Просил его высокопревосходительство, отказал. Только после того, когда закрою польский вопрос. Возможно приеду позже.

— Приезжайте, Лев Юрьевич, спокойней на душе, когда рядом с тобой надёжные, боевые товарищи. — я посмотрел в глаза полковнику. Он некоторое время раздумывал и потом кивнув, ответил.

— Благодарю, ваше доверие для меня много значит.

— Мне кажется, мы едем не домой? — заметил я.

— Простите, Пётр Алексеевич, пока вы беседовали с Дубельтом, его высокопревосходительство просил вас посетить его, за одно. Как я понял, вопрос связан с цесаревичем.

Зимний дворец. Кабинет Бенкендорфа.

— Здравия желаю ваше высокопревосходительство.

— Здравствуйте, граф. Простите за столь частое беспокойство, но в связи с вашим скорым отъездом вынужден торопить события. — улыбнулся Бенкендорф.

Я еле сдержался, чтобы не высказаться по поводу извинения столь высокопоставленного лица. Изобразил вежливость и внимательность.

— Хочу просить вас, граф, изложить мне более последовательно ваше видение охраны первых лиц. Его высочество вывалил на меня все сведения и содержание ваших разговоров с ним. Мне бы хотелось услышать и систематизировать их.

— Ваше высокопревосходительство, по просьбе цесаревича, я коротко, в программном виде набросал черновики. Думаю разобраться в них не составит труда.

— Замечательно, привезите их и дайте краткое пояснения. Я приглашу заинтересованные лица.

Пришлось ехать за черновиками. По прибытию обратно, застал в кабинете Бенкендорфа жандармского полковника и полковника полиции.

— Позвольте вам представить, граф Иванов-Васильев. Начальник охранного отделения дворцовой полиции полковник барон фон Гаус и полковник, князь Остерман, начальник жандармского отделения дворцовой охраны. — указал Бенкендорф на присутствующих. Дубельт сидел в стороне незаметно наблюдая за всеми.

По равнодушным и не заинтересованным взглядам было понятно их отношение ко мне, ' казачьему выскочке', который собрался давать советы многоопытным профессионалам. По большому счёту мне не очень хотелось влезать в эту дворцовую кухню. Положил на стол Бенкендорфу папку с моими черновыми набросками. Он кивком предложил мне сесть и быстро стал просматривать записи. Полковники вообще не смотрели в мою сторону, молча занимаясь своими делами. А я наоборот смотрел поочерёдно на каждого своим фирменным взглядом составляя приблизительный портрет каждого. Через пять минут они оба заёрзали и стали чувствовать себя, как не в своей тарелке. Особенно суетился князь Остерман. Было в нем, что-то скользкое и неприятное. Барон напротив, хоть чувствовал себя не очень комфортно, но хоть пытался сопротивляться моему взгляду. Бенкендорф наконец оторвался от бумаг.

— В принципе я понял ваши мысли граф, уточните только некоторые моменты. Маршруты следования? Сидите граф.

— Проанализировав покушение я сразу задался вопросом, он на поверхности. Преступники знали точный маршрут движения кортежа, время его появления, количество охраны. Я уверен, что охрана дворца и мест пребывания императорской семьи состоят на должном уровне, а вот нахождения членов императорской семьи вне дворца, сильно хромает. Основным моим предложением является введение телохранителей осуществляющих ближнюю охрану первых лиц. Не просто, еще несколько человек толкающихся около охраняемого лица, а профессионально обученных бойцов. Человек двадцать, десять смен по два и пять смен по четыре. Они должны осуществлять охрану при выездах охраняемого лица. Повторяю, профессионально обученных. Хорошие воины, солдаты, офицеры, адъютанты, флигель-адъютанты, это всё не то. Там ещё мои заметки по созданию штурмовых подразделений в вашем корпусе. Снаряжение, вооружение, и некоторые схемы действий в городских условиях. А по поводу охраны первых лиц, течёт у вас господа, кто-то сливает информацию на сторону. Я никогда не сталкивался с подобной службой и поэтому могу заблуждаться или вообще ошибаться. Охрана первых лиц государства это очень ответственная и трудноисполнимая служба. Так что будьте снисходительны к моему дилетантскому подходу. После моего выступления началось более подробное обсуждение проблемы. Все кроме князя Остермана активно участвовали в разговоре.

— Благодарю вас, граф. Вы можете быть свободным.

Облегчённо выдохнув я быстро удалился. Только я собрался выйти из дворца полковник Лукьянов притормозил меня.

— Повремените, Пётр Алексеевич, ещё не всё. Через минут двадцать нас пригласили в кабинет. Бенкендорф усмехнулся увидя недовольство, мелькнувшее у меня на лице.

— Петр Алексеевич, ещё минуту терпения. Виконт Кэмптон и Стенфорд срочно убыли в Англию. Думаю наше послание дойдет до нужных людей. Скажите полковник, когда вы планируете убыть на Кавказ?

— 3 марта, ваше высокопревосходительство. С заездом в Москву. Планирую в начале апреля быть у себя на базе. В конце апреля открываются горные перевалы и начнётся осуществление плана А.

— Как вы сказали, план А, хорошо, пусть будет так. Полковник Лукьянов рвется на помощь к вам. Как вы смотрите на это?

— Я только за. Армейская разведка сильно хромает. Предшественник подполковника Шувалова совсем не занимался ею. Многое у нас не то что хромает, а просто лежит на смертном одре. Очень надеюсь на надворного советника Куликова. Надо непременно начинать борьбу с коррупций и казнокрадством.