Но я просчитал его мгновенно, и пока его рука опускалась на рукоять, уже давил на спусковой крючок. Моя пуля взорвала бутылку на мелкие осколки. Брызги пива и стеклянное крошево ударили ему в лицо, но он даже не успел удивиться, потому что жизнь уже оставляла его, а кусок свинца сорок пятого калибра выходил из затылка, увлекая за собой фонтан из крови, ошмётков мозга и осколков черепа.

В два шага я подлетел к пилоту и приставил ствол к затылку.

— Ола, амиго, — усмехнулся я. — Ты тут как, справляешься?

Он промычал что-то нечленораздельное.

— Не делай, пожалуйста резких движений, а то я случайно могу нажать на спуск.

Он испуганно кивнул, а я вытащил у него из кобуры здоровенный бразильский «Таурус».

— Дориш, — крикнул я, бросая на пол его пушку и вытаскивая из ножен на поясе первого пилота огромный тесак. — Иди скорей сюда.

Она, опасливо глядя на мачете, подошла и протянула руки. Я аккуратно разрезал путы, и она тут же начала растирать красные израненные запястья.

— Ты стрелять умеешь? — спросил я.

Дориш кивнула, настороженно глядя на меня.

— Тогда бери!

Я кивнул на лежащий на полу «Таурус».

— Если дёрнется, убей его. Не волнуйся, я могу управлять вертолётом. Справимся и без этого парня.

Я подмигнул, показывая, что слова про управление сказаны, чтобы остудить возможные вспышки геройства со стороны пилота. Она напряжённо кивнула, поднимая увесистую пушку, а я занялся Грином. Вернее, сначала собой. Несколько секунд ушло на то, чтобы снять браслет с левой руки. Потом этот же браслет я защёлкнул на запястьях старлея. И в тот момент, когда раздался щелчок наручников, прогремел выстрел.

Вертолёт снова закрутился и меня отбросило к противоположному борту.

— Гриш! — закричала Дориш. — Сюда, Гриш! Он дёрнулся!

— Твою мать, женщина! Что ты наделала!

— Скорее принимай управление!

Она держалась за перегородку. Вертолёт снова закрутило, и она старалась держать меня на мушке.

— Идиотка! Зачем ты его грохнула?!

Вот сука! Управлять вертолётом я не умел! Она просто прикончила пилота. Невинная, бляха, овечка! Жертва, блин, насилия!

— Быстрее! — заорала она и нажала на спусковой крючок.

Пуля ударила в борт чуть правее меня. Вертолёт болтало и закручивало всё сильнее. Я резко бросился в сторону, прочувствовав момент, когда она нажимала на курок, она ещё раз выстрелила и снова не попала. Дориш ещё раз направила ствол на меня, но не удержалась на ногах и, качнувшись, упала.

Я тут же прыгнул на неё и выбил пушку. Не давая опомниться, я зарядил ей отрезвляющую плюху, саданув по скуле, и, схватив за космы, дёрнул вверх, поднимая с пола. Одновременно с этим, я спихнул с кресла безжизненную тушу пилота.

— Быстро! — рявкнул я усаживая её. — Бери управление.

Голова шла кругом, будто я оказался в центрифуге. За стеклом мелькали верхушки деревьев, сменялись бело-голубым небом, обрывками облаков, ослепительным солнцем и появлялись снова. Не умея управлять вертолётом, она не стала бы устранять пилота и не пыталась бы после этого грохнуть меня. Это было совершенно ясно.

— Выравнивай, сука! — довольно сильно ткнул я ей в затылок стволом кольта, балансируя и стараясь удержаться на ногах.

Она тут же схватилась одной рукой за рычаг «шаг-газ», а другой начала щёлкать тумблерами да только… Да что же это такое! Сзади грохнуло, просто бомбануло, и мы по спирали резко полетели вниз, ввинчиваясь в толщу высоченных деревьев и шинкуя винтом зелень африканских джунглей. Хвоста у вертолёта больше не было и тело Фуртадо просто вылетело наружу.

Дориш заорала, завыла, как дикая ламия. В тот же миг по корпусу застучали ветки, падение замедлилось, брызнули хрусталём несколько стёкол, раздался треск, а оставшиеся трупы португальских пиратов скатились в рубку. А за ними — и орущий старлей Грин.

Крушение длилось несколько секунд, растянувшихся в мучительно долгий отрезок времени. Погибать в африканской глуши, только что обретя новую жизнь, в мои планы не входило. Шум и удары нарастали, как в безумном аттракционе, но скорость плавно гасилась.

Сдвижное боковое окно слева от меня сорвало ветвями и, заметив подходящий клубок из лиан, я приготовился прыгать, как спайдермен, но вертолёт вдруг резко остановился, отпружинил и повис, а я, не устояв на ногах, упал, больно ударившись о спинку кресла второго пилота, и рухнул на стонущего Грина.