— Давай бабки, — кивнул мне старлей, — возьми ствол и встань на свою…

Он не договорил и рывком поднял голову вверх. Я тоже. Спутать этот свист было невозможно…

— Срань… — успел бросить я, как рядом с грузовиком шарахнула мина.

Полетели комья земли, солдатики брызнули врассыпную. Кто-то истошно завопил. И тут же снова — в-ж-ж-ж… Бабах! Бабах! Бабах! Свист, вопли, грохот взрывов, и мы с Грином — посреди этого внезапного трындеца.

Он ни разу не вздрогнул, не пригнулся, не изменился в лице, за что получил мою молчаливую похвалу. Впрочем, стоять столбом было глупо. Я метнулся к самолёту, на ходу накидывая на плечи лямки вещмешка, и схватил приготовленный автомат.

В небе раздался рёв и тут же крышу пробила пулемётная очередь. Воздух наполнился запахом горячего металла и пороха, а в ушах зазвенело от грохота взрывов.

— Сука! — сквозь зубы прорычал Грин.

Его синяя китайская роба начала быстро чернеть в районе плеча.

— Херня, — бросил он, поймав мой взгляд. — Рука. Нужно забрать заложника, иди к Жонгу…

— Нет больше Жонга, — мотнул я головой, срывая сумку с аптечкой. — Давай руку, товарищ Грин. Быстро!

Времени на обработку и прочую хрень не было. Я молниеносно замотал крепко-накрепко его плечо.

— Больно? — кивнул я.

— Мелочь, царапина, — скрежеща зубами, прорычал старлей и застонал.

Разворочена рука была неслабо. Я вытащил из аптечки прозрачный полиэтиленовый пузырёк с промедолом и воткнул в руку

— А-а-а… — выдал гортанный возглас старлей. — Слушай меня внимательно. Сзади за теми деревьями стоит несколько хижин. В одной из них содержится белая женщина.

— Кто такая?

— Не перебивай! Тебя не должно е*ать, кто она и зачем. Её нужно во что бы то ни стало притаранить в отряд, ясно?!

— Ясно, — кивнул я.

— Это главная цель!!! — рявкнул он. — Пусть все сдохнут, а её нужно вытащить! Сам сдохнешь, но вытащишь!

— Да понял я, понял, пошли тогда, покажешь.

— Любой ценой! И доллары! Давай их мне!

Но с долларами не задалось. Пока я бинтовал Грина, прошло меньше полминуты, а ситуация успела резко измениться. Из-за зарослей полился свинцовый дождь. Наши парни вместе с местными головорезами отстреливались от наступающих боевиков.

— Твою мать! Какого хера они творят!!!

— Это не ЗИПРА! — мотанул головой старлей. — Видал вертолёт?

— Видал, — кивнул я. — Американский Хьюи.

— Войска Родезии!

Словно подтверждая правоту Грина вертолёт снова начал кружить над нами. Рыжий солдат сидел у открытой двери и, улыбаясь, поливал сверху из пулемёта. Стоял гул, свист, грохот. Рвались заряды, орали люди, гремела техника.

— Урод… — прошептал я и метнулся к ящикам с оружием.

У нескольких из них были сорваны крышки. Я потянул на себя гранатомёт. Старый добрый РПГ-7. Схватил заряд и привычным движением вогнал в трубу. Положил на плечо, откинул прицельную планку и навёл на вертолёт. Мимо просвистела раскалённая пуля.

Я левый глаз никогда не закрываю, смотрю сразу двумя. Вот и сейчас, я глянул на рыжего родезийского пулемётчика. А он будто почувствовал и обернулся. Увидел меня и замер. И изменился в лице. Улыбка его замёрзла и стала совершенно безжизненной.

Вертолёт висел прямо передо мной. Казалось, протяни руку и дотронешься. Лопасти создавали мощный поток и вибрирующий рёв. А вот пулемёт смолк. Стрелок, не отрывая от меня взгляда, нервно дёргал коробку из-под патронов и всё смотрел и смотрел в мою сторону.

Наконец, выйдя из оцепенения, он медленно, как во сне, повернулся к пилоту и что-то проорал. Я улыбнулся. Шансов не было. У них. Пилот, правда, оказался смышлёным. Он рванул рукоятку, пытаясь уйти с линии огня, но для меня всё это выглядело, как замедленное кино.

На самом деле, прошло всего несколько мгновений, но перед глазами этих парней, наверное, вся жизнь пролетела. Медленно и плавно я надавил на спусковой крючок и вернул времени естественный темп.

От удара бойка сработал капсюль. Газы, образовавшиеся при сгорании порохового заряда, воспламенили трассер, придали гранате вращательное движение и выбросили из канала ствола со скоростью сто сорок метров в секунду.

— Погнали, Грин! — крикнул я, отбрасывая не нужный больше гранатомёт.

На вертолёт я уже не смотрел. Раздался взрыв и рёв, хлопанье лопастей замедлилось и приблизилось, а через несколько мгновений послышался страшный удар, за которым последовал взрыв, а потом целый каскад взрывов.

Американский геликоптер рухнул на ящики с оружием и боеприпасами, устроив настоящий фейерверк и похоронив практически всю шайку местных боевиков, а заодно и наших парней. Но сожалеть было некогда. Песок вздымался фонтанами, воняло гарью и жареным мясом.