– Ничего, научишься! У тебя я есть, – хохотнула подруга, подталкивая меня к выходу. – Идём, попарю! Может, дурь из башки вылетит.

– Подожди, там мужики ещё не вышли, – упёрлась я.

– Майка, будешь тупить, в парилку вообще не попадёшь, – пыталась вытолкнуть меня она.

– Да, подожди ты! Халат сниму, – вывернулась, показывая на её одеяние. Марика, закатив глаза, сложила руки на груди в ожидании меня. – Так? – спросила я, накрутив вокруг себя свёрнутую вдвое простыню.

– Так, – надела мне на голову шапку в виде колокольчика. – Надеюсь, ты не в обиде, что я Вольфа охмуряю? – с подкупающей улыбочкой опустила взгляд в пол. Этакая невинная школьница прямо.

– Мне-то что, – поджала губы, понимая, что что бы я сейчас ни сказала, будет мимо. .

– Ну, мне показалось, что ты на него слишком внимательно смотрела.

– Тебе показалось, – успокоила подругу.

– Ладно! – обрадовалась она. – Тебе бы ещё найти кавалера.

– Не надо мне никого подыскивать, – взвилась я. – Занимайся своей личной жизнью. Со своей я сама разберусь.

– Ой, не знаю, – посмотрела на меня с сомнением.

– Зато я знаю! И тебе, Марика, совет, – не удержалась я, поглядывая на дверь, – Если не хочешь, чтобы получилось, как всегда, постарайся вести себя как-то иначе.

– А что не так?! – невинно похлопала та опахалом ресниц.

– Всё не так! Ты этого Вольфа в первый раз видишь, а ведёшь себя как…

– Ну, договаривай…

– Марика, я реально хочу тебе счастья. Ну, постарайся ты, хоть раз не прыгнуть к мужику в койку сразу. Пусть он узнает тебя получше…

– Угу, – скептически сложила та губы. – Если сразу поближе не познакомиться, то, вероятнее всего, другой возможности уже не будет. Ты что, думаешь, этот Вольф будет встречи со мной искать завтра, если мы просто по домикам разойдёмся?

– Ну а почему нет?!

– Какая же ты дура, Майка! – вздохнула Марика. – Ты, смотрю, как в девках ходила двадцать лет назад, так и застряла там. А за это время всё изменилось. Отношения давно стали более раскрепощёнными.

– Наверно, ты права, – пожала плечами. – У меня же Игорь первый был и единственный. Теперь даже не представляю, как с другим мужчиной в койку лечь. Пипец просто!

– А что тебя пугает? – рассмеялась Марика.

– Да, блин, всё! – закусила губу. – Ты вон как легко общаешься… А я себя деревом ощущаю. Переживаю вот, вдруг вспотею или ещё что? У меня ладошки влажными становятся, когда волнуюсь. Соплю ещё, когда засыпаю…

– Майка, иди ты в пень! – Марика зашлась смехом, – Ты думаешь, другие в постели бабочками пукают?

– Нет, конечно. Но с мужем привычно. А с чужим, как ты не стесняешься?

– Когда до постели доходит, об этом не думаешь, уж поверь...

– Ох! Марика! Фух… – постанывала я, уткнувшись носом во влажные листья берёзового веника.

Ощущения в совокупности были противоречивыми, но кайфовыми. В парилке витал ядрёный аромат пихты и эвкалипта. Я лежала на животе, щекой на венике, поэтому неповторимый запах его берёзовых листьев всё же ощущался несмотря ни на что, и навевал он воспоминания о лете, солнце, грибном дожде и радуге над озером. А ещё пение птиц…

Подруга разошлась не на шутку. Наверно решила отметелить меня за всё хорошее и плохое разом, шлёпая по спине и ягодицам двумя вениками поочерёдно.

– Баня здоровье даёт… – приговаривала она, – пока парю, пусть она все болезни прогонит, здоровье поправит, прочь усталость и тяжесть уберёт…

– Ох… Ты чего там, ворожишь, что ли? – хохотнула я.

– А то! Пф… – подруга запыхалась, – меня бабушка мелкую в баню когда водила, всегда так говорила. А потом ещё воду на меня лила и про гусей приговаривала… Во! Уже ты розовая, как молодой поросёночек!

– Иди ты, – возмущённо отмахнулась я. – Сама ты…

– Ну поросёночек же! Он молодой… Так и ты. Я же не сказала свинка, – рассмеялась дразня. – Ну? Ты как?! – приостановилась.

– Охх… хватит! – выразила свои чувства я, с трудом вставая. – Садистка! – села на полок и свесила ноги, держась за край горячих досок. – Но спасибо!

– Мужа мне хорошего пожелай! – хихикнула Марика.

– Мужа? Бери, не жалко…

– Блин, ты ещё шутить в состоянии?! Ну и выдержка у тебя…

– Не, я не шучу, – поправила сползающую на глаза шапку.

– Я хорошего попросила, – не унималась подруга.

– Хорошего, Марика, уже сложнее. Но я тебе его желаю. Главное не перепутай с плохим, когда брать будешь.

– Пф, – прыснула та. – Вот такой ты мне, Майка, ужасно нравишься! А то примороженная, когда, занудой бываешь.

– Да? – состряпала смешную рожицу я. – У меня там внутри воспитатель прижился. Вот воспитывает и воспитывает. А сейчас от жары спрятался. Ура! Свобода! Кажется, я готова на голову воду холодную из того бочонка в помывочной вылить! Ну, или… – задумалась, на что бы ещё отважиться.