В этом хмельном, качающемся мире его жадный рот раздвинул мои дрожащие губы. По нервам побежал ток, будя давно забытые ощущения. Даже не думала, что способна снова испытать такое. В какой-то миг проблеском сознания отметила, что тоже целую его, жадно, страстно, позволяя его языку, по-хозяйски владеющему моим ртом, быть там главным.

Даже его незнакомый привкус сладковатой горчинки казался сейчас божественным нектаром, который хотелось вкушать без перерыва…

– Какая же… ты!... – проговорил хрипло, на миг отрываясь. – Сладкая… – блуждая затуманенным взглядом по моему лицу, шершавой ладонью провёл по щеке и вдруг, подхватив на руки, понёс к дивану. Сердце замерло, сбиваясь с ритма. – Хочу тебя ласкать… Всю! – шептал, покрывая мою шею дразнящими поцелуями.

Откинув голову, зажмурилась.

“Мамочки!” – пискнул из глубины сознания голос разума, но мне сейчас было совсем ровно на то, что обо мне подумает кто бы то ни было.

Под ненавязчивую музыку, заполняющую будоражащей чувственностью комнату, он, не отпуская меня из плена объятий, опустил на диван, ложась рядом. Молния платья расстегнулась сама, ворот сполз ниже прикрытой кружевом груди…

Его горячая ладонь, нырнув под подол, почти сразу оказалась над резинкой чулок, исследуя внутреннюю поверхность бедра, другая стянула бюстгальтер вниз и жаркие губы обхватили сосок…

– Вс-с… – выгнулась от пульсирующей истомы…

Бах! Бах! Бах!

От резкого стука в дверь дёрнулась, словно от разряда током.

Сразу не поняла, что происходит. В панике вскочила, одёргивая подол и натягивая вверх платья на плечи. Попыталась застегнуть молнию, но у меня ничего не получалось: видимо, ткань в застёжку попала.

– Май, чего ты дёргаешься?! – с недоумением наблюдал за мной Фрол.

– Так, стучали же! Помоги! Я не могу застегнуть…

Бах! Бах! Бах!

– Мама, открой! Это я, Катя! – услышала за дверью голос дочери.

“Господи… Катя?!”

– Фрол, да застегни ты скорее! – меня трясло, пока он копался, дёргая собачку вверх-вниз.

“О боги!” – взмолилась я, и… к моей радости, у него получилось.

Кинулась открывать, на ходу поправляя волосы. Только теперь дошло, что дверь я не запирала.

“Фрол закрыл? Но когда?!” – отодвинула задвижку.

– Доча? Ты как тут?! – пролепетала, распахивая дверь.

– Сюр-при-и-из! – шумно потопав, втащила чемоданчик та и повисла у меня на шее. – С Наступающим, мамочка! – расцеловала и, сияя, начала раздеваться.

– И тебя, – пролепетала я, косясь на диван. Но там уже никого не было. Фрол смиренно сидел за столом… – Ты же завтра собиралась, – продолжила свою мысль, отходя от пережитого только что шока.

– Так, папа по делам приезжал в город, позвонил, предложил поехать с ним.

– Папа? – я вообще уже ничего не понимала.

Посмотрела на часы. Всего два с небольшим часа назад я убегала от него в баню.

И за это время он успел махануть по делам в город, и вернуться?

– Папа, – рассмеялась она. – Так, вот же он. Пап! Что ты там топчешься? – обернулась к двери.

– Сапоги от снега отряхивал, – вошёл Игорь.

“Зашибись ты придумал!” – зло прищурилась, испепеляя его взглядом.

– Вот, Катюшку привёз! – улыбнулся и болезненно поморщился, прикрывая ладонью разбитую губу.

– Привёз – спасибо, – буркнула я. – А теперь, до свидания, Игорь. Уже поздно.

– А гостей принимать не поздно?! – набычился он, сверкая глазами в сторону Фрола.

– Пап, ну, ты чего? – подскочив к нему, Катя прижалась обнимая. – Ты помнишь, о чём мы говорили? Ты же обещал, – проговорила тихо, но я расслышала.

– Всё, всё, доча, – погладил как маленькую по голове. – Чаю-то позволишь с дочкой попить? – посмотрел на меня.

– Завтра пригласишь её в гости, там с Ингой и угостите. А здесь – извини, ты лишний.

– Так, значит? – сжал кулаки он. – Тогда, пусть и он уходит! Я не оставлю дочь с незнакомым мужиком в одном доме!

– Да, я ухожу уже, – поднялся и подошёл к нам Фрол. – Не хотел просто мешать у порога... Майя, – снял с вешалки дублёнку, – если снова понадобится шампанское открыть, знаешь, где меня найти…

– А вы оставайтесь! – улыбнулась вдруг ему Катя. – Оставайтесь… Я тортик привезла. Чаю хотите?!

– Мама, а почему не знакомишь? – изобразила обиженку Катя.

Я поджала губы, потому что растерялась. Представить дочери взрослого мужчину по имени посчитала некорректным, а отчества Фрола не знала.

– Даниил Георгиевич, – неожиданно, видя мою заминку, представился Фрол и учтиво склонил голову перед Катей. – Админ и одновременно охранник Эдема. Так что, если будут адекватные пожелания или жалобы, обращайтесь! Чем смогу помогу, – слушая его, в недоумении выгнула бровь… – Но друзья зовут меня Фролом, – добавил он.