– Может, ей там скучно, – усмехнулась дочь, дожёвывая бутерброд. – Вкусно, мам, спасибо! – отодвинула пустую тарелку. – В Питере всё хорошо, но вот стряпни твоей не хватает, – подкупающе скорчила грустную рожицу.

– Сама захотела самостоятельности, – вздохнула я.

– Да не, мам, на самом деле всё у меня нормально. Просто сама, наверно, знаешь, как приятно в детство вернуться.

– Наверно, – пожала плечами. – Мне в детство не хочется. А вот в юность – да! Интересно было бы второй вариант жизни прожить, не с отцом твоим, а с другим парнем… Он, правда, чересчур застенчивый был. Такие же не особо нравятся по молодости. Но кто знает, может с ним бы как раз и жила долго и счастливо.

– Мам, не начинай, а! – Катя поморщилась. – Вы с папой отличная пара были! Просто он запутался немного. Но вы всё равно молодцы, долго вместе прожили. У моих знакомых родители ещё в их детстве порасходились. Так что, нашего можно было бы поигнорить немного, чтобы помнил на будущее, да и простить.

– Кать, ты это что мне сейчас тут… – я заваривала чай, но услышав такое, забылась и налила на стол. Бросилась вытирать полотенцем. – Мирить нас приехала, что ли?

– Нет. Просто приехала, – Катя поджала губы. – Просто поговорили с папой в дороге. Он, мам, сам переживает, что так всё вышло.

– Что вышло, Катя? Твой отец ушёл от меня к молодой любовнице! И это не спонтанное решение его было. Обдуманное! Он и на развод с ней приехал, и сейчас с ней. Не понимаю только, что ему от меня надо?! Уходил – не держала. Пережила, пошла дальше. Нет! Ходит теперь. Зачем?!

– Мама, он расстался с Ингой. Она давно надоела ему, но он всё никак не мог сказать ей об этом. А здесь встретил тебя и понял, что без тебя больше не может. Ты, мамочка, лучшая в его жизни женщина! Только подумай! Он молодую Ингу послал ради тебя! Значит, любит он тебя, а не её, – Катя, торжествуя, светилась.

– Я бы на твоём месте, Катя, не спешила с выводами и тем более, – сделала нажим голосом, – не лезла бы к матери с советами.

– Что, я, не могу тебе своё мнение сказать? – обиделась она. – Помню же, мама, как ты переживала из-за развода. И вот, теперь, когда твоё счастье само плывёт тебе в руки, ты носом воротишь.

– Какое счастье, дочь?! – щёлкнула перед ней пальцами. – Он что, загипнотизировал тебя? – смотрела на неё с упрёком. – Какое счастье? Я едва головой не поехала тогда после развода… Врагу не пожелаю такого “счастья”.

– Мам, но ведь даже преступников, и тех со временем прощают. А папа всё осознал. Понял, что семья гораздо важнее увлечений. А счастье? Мам, просто будь умнее, поставь ему ультиматум. Пусть тебе передаст часть своих активов. Обеспечит тебя…

– Ты всё сказала?! – поставила перед дочерью бокал с чаем. – Свою, Катя, жизнь проживи сначала. Замуж выйди, роди, проживи с мужем столько, сколько я, с самого начала. А потом, если он, не приведи господи, поступит так, как твой отец, выскажешь мне своё мнение. А так извини…

– Знаешь, мама, – вспыхнула дочь, – я тебе тогда такого не говорила, но сейчас… – медлила в раздумье.

– Говори, что мнёшься-то? – усмехнулась я. – Вряд ли шокируешь сильнее.

– Мам, я тебя очень люблю. Ты у меня самая-самая, – поднялась, подошла обнять. – Но, знаешь, если бы ты год назад была такая, как сейчас, папа бы никуда не ушёл.

– Катя, помнишь, я тебе мульт включала “Кунг-фу панда”? – погладила дочь по волосам, любуясь ею, и подтолкнула к столу. – Давай чай пить…

– Ну, помню… – Катя уселась на стул с ногами и подтянула к себе ближе вазочку со сладостями.

– Там учитель сказал ему: “Случайности – не случайны”... Запомнилось. И я вот подумала сейчас: всё, что произошло тогда, дало мне толчок для развития. Я многое пересмотрела и поняла. Думаю, что расстались мы с твоим отцом – к лучшему, для обоих.

– Ладно, мам, – Катя развернула шоколадку и запихнула дольку в рот, – есть ещё одна мудрость – не спешить. Типа утро вечера мудренее... Вот ты говоришь, что тебе на пользу развод пошёл, ты мудрее стала. Вот, так и папа. Он тоже многое за этот год осознал... Попробовала бы поговорить с ним. Вдруг ты всё ещё любишь его? Он же, вон, красавчик какой у нас!... – подмигнула, смеялась.

“Господи! Дай мне терпения!” – едва успела подумать я, как в дверь постучали.

– Оля, это вы?! – подскочила я.

– Да. Постель принесла, – услышала молодой голос и топот за дверью.

– Добрый вечер! – распахнула ей дверь. – Спасибо, что занесли!

– Майя, может, на ты? – румяная с мороза, сероглазая женщина приветливо улыбалась, часто моргая наращёнными, как у Марики, ресницами. Видимо, от холода у неё слезились глаза.

– Хорошо, давай на ты! – повеселела я, принимая от неё комплект постельного белья. – Оля, проходи! Чай будешь? Или шампанское? – вспомнила, что бутылка открыта. – А то мы одни тут, с дочкой… Катя, её зовут, – представила.