Все выбрали шампанское.

Я поглядывала на Игоря. Тот пропустил уже несколько рюмок коньяка и теперь сверлил нас с Фролом сердитым взглядом. Видимо у Ольги охмурить его, пока не получалось.

На сцене выплясывали смельчаки – отдыхающие, повторяя движения за профессиональными танцорами, а их друзья из зала бурно аплодировали им.

Пока мы стукались поднятыми бокалами, снова и снова крича с Новым годом, началась танцевальная программа.

Фрол дождался, пока я поставлю фужер, и галантно пригласил меня на танец.

Из динамиков звучал трек “Снежинки на губах”... На танцпол вышло множество пар. Успела заметить, что Катю пригласил какой-то светловолосый парень.

Рука Фрола легла мне на талию, прижимая к себе. И я поплыла, перестав замечать, что вокруг происходит.

Зато в серебристо-голубом свете осветительных прибамбасов, установленных по периметру танцпола, прекрасно видела его пронзительные в подсветке глаза.

Напитавшись синевой, они потемнели, и я тонула в их колдовском омуте без остатка. Время остановилось.

Каждый поворот, каждое его движение казалось чарующей прелюдией чего-то нового, ни разу ещё не происходящего со мной. Надо ли говорить, что я чувствовала в плене его объятий.

Его аромат с нотами лаванды, бергамота и дубового мха обволакивал дурманом. Я боролась с желанием запрокинуть голову и напроситься на поцелуй. Сердце готово было выскочить из груди, чтобы соединиться с ним. А сладостная истома заставляла трепетать. Моя рука лежала на его плече, но ткань пиджака не позволяла почувствовать мышцы, которые я разглядела накануне в бане.

И голову сейчас занимала единственная навязчивая мысль, вернее, не мысль, а желание, до мурашек, до дрожи… Оказаться в его объятиях! Но чтобы он был без пиджака.

Хотелось прикрыть глаза и на ощупь изучать рельефы его могучего тела…

Мне казалось, что эта ночь, этот танец – тот самый обещанный подарок судьбы. Он околдовал и одновременно раскрепостил меня. Наши движения под музыку стали для меня чем-то большим, чем просто танец. Мне уже не казалось, что наши поцелуи на озере были случайностью: Фрол притягивал меня гораздо сильнее, чем пламя свечи ночную бабочку.

Мелодия замерла, оставив после себя томное послевкусие. Фрол, словно нехотя высвобождая мою талию из плена своих рук, взглянул в глаза. В его взгляде плескалось такое неутолимое желание, такая жажда, что в горле пересохло, а сердце забилось в бешеном ритме.

– Майя, – прошептал он, словно боясь разрушить хрупкую магию момента, – можно мне украсть тебя? Мне… нужна твоя помощь.

Включили следующий трек, и все снова ринулись на танцпол, весело дёргаясь под музыку.

Проследила за Катей. Возле неё колбасился тот же блондин, с которым она танцевала медленный танец. Ольга тянула Игоря за руку, а тот вяло сопротивлялся. Марику и Вольфа не увидела.

“Да и чёрт с тобой!” – разозлилась я на подругу, потому что та снова куда-то слилась и не предупредила как всегда.

– Хорошо. Но чем я могу помочь? – попыталась придать голосу ровное звучание, хотя внутри бушевал настоящий ураган.

– Пойдём, это ненадолго, – проговорил Фрол на ухо, беря меня за руку.

Мы направились прочь из зала, оставляя позади мерцающие огни светомузыки и отжигающих под музыку туристов.

Переобулась в сапоги, надела шубу и, накинув капюшон на голову, вышла с Фролом на крыльцо.

– Май а… Вы куда?! – окликнула вдруг Марика, выглядывая из кафе. – Уже на улицу?!

– Да. Только сначала ко мне зайдём, – ответил за меня Фрол. – Потом Майю отведу переодеться и придём сюда салюты запускать, – кивнул на площадку с наряженной пушистой ёлкой.

– Марика, за Катей присмотри, – выразительно посмотрела я на подругу.

– Ну ты, Май, сказанула, – хохотнула подруга. – А то маленькая она у тебя…

– Ладно, если что, телефон с собой, – Фрол потянул меня за руку.

Я терялась в догадках, зачем я понадобилась ему так срочно. Но что-то подсказывало, что это предлог, чтобы зазвать меня в гости.

По пути он обронил, что забыл взять с собой салют и римские свечи. Типа мы идём за ними.

Звучало это натянуто, как фальшивая нота, но я и не искала правды. Я понимала, что это лишь предлог, но шла за ним, потому что сама хотела этого не меньше, чем он сам.