Женщина непонимающе посмотрела на него. Краем глаза Доу Фарон приглядел в тумане очертания пушистика, поэтому крикнул:

— Эй, Белая мохнатка, помоги мне проводить госпожу Лю в ее покои!

Долго ожидать реакции не пришлось: Фуи выпрыгнул из тумана, будто настоящая (разъяренная) кошка.

— Я тебя на лоскутки порву, если еще хоть раз назовешь меня так!!

Доу Фарон ловко подставил глиняную банку, и когти рассекли ее, почти не встречая сопротивления. Градоправитель поймал несколько последних кубиков тыквы и отпрыгнул в сторону.

— Хэй, твой мастер точно не будет рад твоей вспыльчивости!

Фуи резко остановился и набросил на себя плащ. Можно было надеяться, что Лю Янь не разглядела его в тумане… Но нет, она стояла слишком близко. И сейчас потрясенно ловила ртом воздух.

— Ох, не бойтесь, — сетующим тоном произнес Доу Фарон и, приблизившись к Фуи, приобнял того за плечи. — Он человек, просто болеет гипертрихозом.

Это определение заставило женщину лишь шире распахнуть глаза, а плечи Фуи напрячься.

Помолчав еще с минуту, Лю Янь произнесла, пытаясь обойти мужчин:

— Мне нужно увидеть мужа.

— Сожалею, но туда нельзя, — произнес Фуи. Затем добавил, указывая на ее живот: — Вам нужно думать о новой жизни, а не о той, что уже оборвалась.

Лю Янь замотала головой. Из глаз ее сплошным потоком полились слезы.

— Это Тан Илань, да?! Эта мерзавка добралась до него!!

— Вам следует успокоиться…

— Мне не нужно успокаиваться!! Я хочу, чтобы виновницу казнили!!

— Ее вина еще не доказана…

— Кто еще?! Кто еще это мог сделать?! Призрак?! Это она его убила!! Это она его убила!!

Ее крики были столь громки, что были слышны и в холодном отсеке. Однако живые, что находились там, были заняты и не спешили подняться.

— Ты помнишь его слова? — задумчиво глядя на тело, спросил Ларт. — «Если бы мне не спалось… если бы я…» Как глупо, нужно было сразу заподозрить в них что-то неладное.

Лиэ Ю перевел на заклинателя немного растерянный взгляд.

— И что… Что в них такого? Он пытался этим что-то сказать?

Ларт кивнул.

— Думаю, он на самом деле стал свидетелем. Он видел, как преступник поднимался из трюма.

— Но тогда отчего прямо не сказал?!

Пшеничноволосый заклинатель криво усмехнулся.

— Видно, его намеки предназначались не нам, а он не нашел другой возможности намекнуть убийце. Хотел, чтобы ему заплатили за молчание.

Лекарь Жун посмотрел на назначенного следователя с негодованием.

— Как вы можете делать такие выводы всего лишь по паре случайно брошенных фраз?! Он вымогал деньги?! Вы ответите за свои слова?!

— Если будет, перед кем — отвечу, — спокойно отозвался Ларт, не впечатленный его нападками.

Жун Лян поперхнулся слюной от возмущения и как рыбка, выброшенная на берег, стал глотать воздух.

— Посмотрите, тут что-то написано, — привлек всеобщее внимание Лиэ Ю.

Ларт обошел труп ученика лекаря и присел рядом с главой секты Полуночного сияния.

— Персик, я знал, что твоя наблюдательность постепенно возрастет, — заявил он.

Лиэ Ю не нашел в этой фразе ничего обидного и несмело улыбнулся. Получать комплименты приятно.

Оказывается, ноготь другой руки ученика лекаря, сейчас — безвольно лежащей у колена, выцарапал несколько символов на ножке стула.

— А вот в то, что это ученик начертил сам, несложно поверить, — произнес Ларт. — Вряд ли яд действовал мгновенно.

— Тут написано… — Лиэ Ю вгляделся в неровные линии. — Овца? (?)

Он перевел растерянный взгляд на Ларта, затем вновь перепроверил символы и пришел к тому же заключению:

— Овца.

Ларт криво усмехнулся и выпрямился. Лиэ Ю посмотрел на него снизу вверх.

— Вы поняли, что это значит?

— Может, у него начались галлюцинации? — предположил лекарь. — От некоторых ядов такое случается.

Ларт прислонился плечом к полкам с соленьями и сложил руки на груди.

— Знаете, если отсечь все заведомо невозможные версии, останется не так уж много вариантов, пусть и кажущихся бредовыми.

— Вы раскрыли дело?! — воскликнул Лиэ Ю.

— Чтобы утвердиться в своих выводах, мне необходимо найти еще одну недостающую деталь.

Когда Ларт с Лиэ Ю и лекарем поднялись на палубу, туман рассеивался, уступая место закатным лучам оранжевого солнца. С правого и левого борта открылись виды на удивительные карстовые холмы: словно зубы дракона, поросшие зеленью. Между холмами густые кроны разлапистых деревьев лишали возможности увидеть сушу. Река в этом месте была широкая и спокойная. Водная гладь отражала оранжевый свет и тот, преломляясь, нежными лучами окутывал корабль и играл на лицах пассажиров.