— Да ну нет, не может быть.

Авит слышал, сколько разочарования было в голосе у Ниова. Он хотел что-то с этим поделать, но не мог. Он молчал, отчаянно желая найти слова утешения.

— Авит, я устал бегать за прошлым.

— Так мы не пойдем во Враний Пик? — Авит знал заранее ответ Ниова.

— Нет, надо пойти. Вот сходим в волховье логово — и хватит. Какая, в конце концов, разница, Эргон я или Ранаяр?

Авит улыбнулся в темноте. Он знал, что упрямство бывалого воина не позволит отступить.

— Сдаётся мне, ты Ниов, друг мой. Но брата твоего мы найдём.

Ниов поворочался, а затем затих. К Авиту сон ещё долго не шёл — он пялился в деревянный потолок и думал об Иссе, о магии и о Карраме. Как мало он знает о мире! Пора открывать глаза и изучать его заново, почти как Ниов.

Ехать пришлось в ночь. От Дубовья до башни было часов десять-двенадцать ходу, если с короткими привалами. И обоим не хотелось приехать в этот проклятый Пик к ночи, поэтому путешественники решили, что лучше уж они поедут при лунном свете. Аварт намешал в дорогу Ниову целую банку снадобий и сделал новую порцию мази. Лошадки сонно ковыляли по редколесью.

Из головы у Ниова не шла Исса. Действительно, он ни разу не подумал о том, что барахтаясь в беспамятстве в Леде, он никак не мог сам оказаться на берегу около устья Истрицы. Вот уж лекари! Они оказались более скрытными, чем думалось вначале.

— Авит!

Друг то ли шумно вздохнул, то ли тихо всхрапнул — ночная дорога его сморила. Ниов улыбнулся, но решил растолкать друга, чтобы он не рухнул под копыта лошади.

— Эй, Авит!

— Да тут я, тут. Чего тебе?

Ниов решил занять его полезным разговором, чтобы тот не провалился в дремоту опять.

— Что там было про Иссу?

— Про кого? Истру… Иссу? А, да, — спросонья парень никак не мог собрать мысли в кучу, — В летописи ничего. А Ксерев сказал, она из чернодухов. Ты знаешь, кто это такие?

— Получается, что какие-то маги. Не думал, что в Дубовье так плохо к ним относятся.

— Хочешь увидеть её?

— Кого? — спросил Ниов. На уме почему-то невпопад всплыла Нилия.

— Иссу.

— Эх, где ж я тебе возьму Иссу? — упавшим тоном буркнул Ниов, а потом ткнул рукой, указывая вперед.

Деревья расступились и лишь кое-где торчали из каменистой долины. Вдалеке показались очертания исполинского, но всё ещё маленького из-за расстояния чёрного столпа на фоне тёмно-синего горизонта, едва схваченого сероватым заревом. Авит без слов кивнул. Стало тяжелее ехать — поступь животных стала твёрже: здесь уже не было мягкой почвы с покрывалом из листвы и мхов, как в лесу. Иногда копыта проваливались в песок, и продвигаться вперёд приходилось медленно. Потом лошади снова находили каменистые островки и набирали темп, чему ой как не радовалась нога Ниова в том месте, где был залеченный открытый перелом.

Когда солнце только-только принялось весело золотить восточные склоны Вороньей Гряды, друзья добрались до Пика. Вначале они осторожно объехали вокруг. Было пусто и тихо. И страшно. Ниову казалось, будто бы сама башня — это труп ужасного чёрного существа. Оно умерло и стоя окоченело. И теперь страшно было тронуть его и осквернить саму его смерть.

Ниов глянул на Авита. Мирный работящий юнец за всю свою жизнь, наверное, не думал, что ему придется так начинать свое служение столице. Тот поднял на Ниова глаза, в которых угадывалось благоговение пополам с испугом.

— Я сам войду внутрь, — сжалился над пареньком Ниов.

— Ну нет уж, мой сударь. Что мне потом, детям рассказывать, как я лихо сдрейфил и пропустил первое настоящее приключение в своей жизни?! — сам себя подбодрил Авит.

Вот же дурень молодой, подумал Ниов. Разумней было не идти внутрь. Тишина завораживала. Утренняя дымка полупрозрачной пеленой завесила башню от чужих глаз. От этого зрелища у Ниова пробежал холодок по спине. Он поднял глаза на черный Пик, словно оценивал противника, с которым предстоит сразиться.

Они привязали лошадок недалеко от выхода там, где было побольше травы, чтобы животные могли отдохнуть. Ниов достал дареный Летиславом кинжал, Авит — нож. Тихо и не спеша они приоткрыли дверь.

Запах пыли и сырости за дверью будто подстерегал, кому бы броситься в нос и глаза. Даже воздух здесь был мёртвым. Возникло ощущение, будто даже само время остановилось и течёт совсем не так, как в остальном мире.

Внезапно Авит сказал:

— Послушай, друг!

Ниов замер, но не понял с ходу, что имел в виду Авит. Он оглянулся и недоумённо повел плечами.