Ему потребовались долгие полторы минуты, чтобы загрузится, но в итоге Климентий удовлетворённо выдал: «Процесс синхронизации пошёл. Ты можешь оставить свой телефон и уходить. Или подождать… Ориентировочно сорок девять секунд для заселения основными протоколами… Нет, прошу всё же оставить телефон, так будет возможно вести прямую синхронизацию работы ноутбука и остальных устройств».

— Без проблем, — я положил свой смартфон рядом со злосчастным ноутом и махнул Киппу.

Тот, не вставая в полный рост, как школьник на уроке физкультуры, тем самым «гусиным шагом» (а я всё думал, когда это упражнение пригодится), последовал за мной в задней двери.

На улице нам в лица дунул свежий утренний ветерок.

— Кабыр, — спросил я гарнитуру, — где там этот грёбанный ходок?

— Недалеко от вас, но не видит.

— Мы вышли.

— Хорошо. Если что, я его собью. Держу на прицеле постоянно.

— Понял, уходим осторожно. И нас не подстрели, пожалуйста.

И мы пошли, пригибаясь чтобы оставаться под прикрытием машин, не бежали, но шли быстро, опасаясь окрика в спину.

Сердце стучало бешено и шли к трофейному внедорожнику мы, казалось, целый час, хотя объективно прошло около двенадцати минут.

Кабыр лежал на кабине, распластавшись в обнимку с винтовкой, а Денис стоял на подножке. С одной стороны, он был готов вести стрельбу, если на них нападут, например, откуда-то сбоку, для чего стал повыше, отчасти прикрываясь кабиной машины. С другой, намеревался сдёргивать вниз Кабыра, если тот увлечётся игрой в снайпера, а надо будет уже валить.

Теперь, когда мы с Киппом вернулись, Кабыр неохотно слез с кабины по лесенке в задней части машины и мы все забрались в салон. Там было тепло и воняло дизельным топливом. Я сел за водительское и завёл машину, чтобы согреться.

— Чего вы так долго? — Денис недовольно зыркнул на Киппа. — Не мог завестись?

— Я справился быстро, — нахмурился он, — там какой-то ноутбук не запускался. Пришлось ждать.

Денис перевёл взгляд на меня, ожидая подтверждения и я кивнул, но от себя ничего не добавил, потому что бы занял извлечением из сумки своего окуляра.

Парковка была перед нами как на ладони. Теперь оставалось только ждать. Причём делали мы это в гробовой тишине, только негромко шуршали перчатки Кабыра по винтовке, он проверял оружие.

— Клим, ты нас слышишь?

— Да, — он ответил через динамики трофейной машины. По ощущениям как будто с нами говорил автомобиль.

— Всё работает?

— Жаль у Урала нет бортового компьютера, — если бы Климентий мог ворчать, это было бы вот прямо сейчас, когда он попеняет нерадивое человечество за недостаточное техническое оснащение, затрудняя вымирание этого самого человечества. — О работе двигателя приходится делать выводы косвенно, но потому, что заряд ноутбука продолжается. Я проверил акустики, запустил звуки природы — ветер, чтобы не показаться подозрительным. Большая часть динамиков работает. Отсюда вывод — ждём. Сейчас пойдут сменяться посты, сейчас начнут просыпаться бойцы Орды.

— Скажи, а что, у Орды нет постов на крыше, которые могли видеть парковку? — вообще-то я что-то такое спрашивал у Климентия.

— О, ты не переживай. Они построили себе утеплённое убежище там, на крыше и наружу не выходят. То есть, формально пост есть, но через окошки они видят горизонт, но не парковку.

— Не переживать? А если бы они вышли и посмотрели вниз?

— Я врубил бы свирель и сказал об этом Кабыру, чтобы он такого любопытного кожаного мешка успокоил.

— Гм. Ну да. То-то ты сказал, не беспокойтесь. Лучше бы было напрямую знать, — проворчал я.

— И беспокоиться? Больше ошибаться, действовать громче, чтобы дрожали руки? Нет, вам, человекам, лучше знать не всё и меньше волноваться.

— Ладно… Ждём.

…

Ожидать пришлось буквально ещё несколько минут, то есть мы провернули запуск двигателя и загрузку ноутбука буквально в последний момент.

— Я рекомендую вам уезжать, — предупредил Климентий.

— У машины хорошая звукоизоляция, а пропустить такое было бы жалко.

Наш электронный друг, а местами и вовсе не друг, не стал комментировать это пожелание, а просто начал.

Честно говоря, внешне это не выглядело эффектно, хотя мы смотрели во все глаза. Да, в тот момент к дверям одного из зданий шли полторы дюжины бойцов. Да, они попадали, причём дергались от силы полминуты. Но на этом и всё. Ничего не горело, не взрывалось, никто не прыгал из окон. Если бы это было кино, то Оскар за спецэффекты ему ждать не стоило.

Звук давил и на нас, чувствовался через стекло, наваливалась головная боль, подёргивались мышцы. Но, пока терпимо.