Я стоял у раковины на кухне «Жемчужины», по локти в мыльной воде, скребя тарелки, которые, казалось, никогда не кончатся. Кухня гудела, как улей в агонии: повара орали друг на друга, ножи стучали по доскам, а шипение сковородок заглушало всё, кроме самых громких выкриков. Жар от плит обжигал лицо, запах жареной рыбы, соевого соуса и раскалённого масла пропитал мою потёртую куртку.

«М-да, это тебе не 'Красный фонарь» и даже не «Белый Тигр», — подумал я, засовывая очередную тарелку под струю воды.

Мои руки ныли от горячей воды, но я держал ритм, чтобы не выделяться. Кухня была как поле боя, где каждый знал свою роль, а я был чужаком, притворяющимся своим. Я заметил, как Тецуо, тот самый охранник с бычьей шеей и грязной формой, снова прошёл через кухню, его взгляд был цепким, как у ястреба, высматривающего добычу. Его грубость у чёрного хода всё ещё жгла — этот тип был не просто псом у двери, он был в игре, и я собирался выяснить, в какой. Но пока я должен был оставаться незаметным, Хиро Ямадой, парнем, которому не задают лишних вопросов.

Ко мне подошла девушка — молодая, с длинными волосами, убранными в тугой пучок, и усталыми, но живыми глазами. Её униформа официантки была безупречной, но на рукаве виднелась крошечная зацепка, как будто она слишком часто тёрла его от нервов. Она держала поднос с пустыми бокалами, но остановилась, глядя на меня с лёгким любопытством. Её лицо было открытым, с едва заметной улыбкой, которая казалась искренней в этом мире криков и спешки.

Я вытер руки о фартук, чувствуя, как сердце чуть ускорило ритм — не от её вида, а от инстинкта, который предупреждал: каждый разговор здесь может быть либо ключом, либо ловушкой.

— Новенький? — спросила она, её голос был мягким, но с лёгкой хрипотцой, как будто она слишком много говорила за смену. — Я Мика Нагасаки. Тоже тут недавно, пару недель всего.

Я кивнул, изображая лёгкую неловкость, чтобы казаться обычным парнем.

— Хиро Ямада, — сказал я, протягивая руку, но тут же опустив её, вспомнив, что она мокрая от мыла. — Да, первый день. Пока только посуду мою.

Мика рассмеялась. Она поставила поднос на стойку рядом, скрестив руки, и посмотрела на меня с интересом.

— Посуду? Повезло, — сказала она, её глаза сверкнули. — Меня в первый день заставили чистить кальмаров. До сих пор пахну рыбой, когда сплю. Ты как сюда попал? «Жемчужина» не то место, где просто так берут.

Я пожал плечами, стараясь говорить небрежно, но мой разум был острым, как лезвие. Она была новенькой — идеальный источник, чтобы узнать о кухне, не вызывая подозрений. Но я должен был быть осторожным, чтобы не спугнуть её.

— Слышал, что ищут людей, — сказал я, глядя на неё с лёгкой улыбкой. — Ну, и удача, наверное. А ты? Говоришь, недавно тут. Что за история?

Мика вздохнула, её взгляд на миг стал серьёзнее, и она понизила голос, будто боялась, что кто-то подслушает.

— Меня взяли после того, как уволили одного парня, — сказала она. — Странная история. Он был официантом, вроде нормальный, но в один день его просто выгнали. Без объяснений. Ходят слухи, что он что-то увидел… или сказал не то. Кавамура, управляющий, не любит, когда лезут не в своё дело.

Я кивнул, запоминая каждое слово. Увольнение без причины. Кавамура. Это была зацепка, тонкая, но важная. Я хотел спросить больше, но осторожность удержала меня. Хиро Ямада не должен быть слишком любопытным в первый день.

— А что за люди тут работают? — спросил я, будто между делом, скребя очередную тарелку. — Ну, кроме Тецуо, этого громилы у входа. Он, похоже, всех ненавидит.

Мика фыркнула, её глаза загорелись насмешкой.

— Тецуо? — сказала она, понизив голос. — Это ещё мягко сказано. Он как цепной пёс, только без мозгов. Постоянно орёт на новичков, таскает что-то из подсобки. Юки, шеф-повар, из-за него на нервах. А ещё… — она замялась, будто решая, говорить ли дальше, но её прервал резкий голос с другого конца кухни.

— Ямада! — рявкнул кто-то. — К управляющему, живо!

Я обернулся и увидел Рёсуке, помощника шеф-повара, который махал мне, его лицо было раздражённым, но не злым. Мика быстро наклонилась ко мне, её голос стал шёпотом.

— Это Кавамура, — сказала она, её глаза сузились. — Мы зовём его Ястреб. Будь осторожен, он видит всё.

Я кивнул, чувствуя, как адреналин бьёт в виски. Мика отошла, взяв поднос, а я вытер руки и направился к двери, ведущей в офис управляющего. Кухня осталась позади, но её шум всё ещё гудел в ушах, как эхо битвы. Я шёл по узкому коридору, где стены были увешаны старыми фотографиями «Жемчужины» — улыбающиеся гости, повара с наградами, — но всё это казалось маской, скрывающей гниль. Дверь офиса была приоткрыта, и я постучал, прежде чем войти.