Получив преимущество и выгодную позицию для стрельбы, я атаковал столпом черного пламени, вложив в него все силы, что были в моем распоряжении. Прямо в центре темной энергии вспыхнула яркая золотая нить — часть силы Златы. От мощи выброса Древнего драгуна даже отнесло назад. Огонь взревел не хуже матери роя и врезался в ее сильное раздувшееся тело. Упругая струя пламени вгрызалась в бок полоза, медленно прожигая ее толстую шкуру.

Матка змеев силилась выползти из земли и убраться из-под мучающего ее огня. Земля вокруг содрогалась в такт ее потугам. Наконец, выпроставшись наружу, гигантская тварь покатилась в сторону, прямо на замерших на месте извергов и людей.

— Мы должны добить ее. Если прекратим… — договорить Злата не успела.

Вопреки предупреждению дочери Великого полоза, я отозвал пламя и ринулся на помощь людям. Чернобог приземлился между горсткой выживших и маткой, смяв сапогами выживших извергов. Стальные перчатки уперлись в лоснящийся бок гигантской змеи, ноги ушли глубоко в почву, вороненый доспех заскрежетал под натиском здоровенной туши, но выстоял.

Матка замерла на месте. Она извернулась, чтобы достать меня челюстями, но получила мечом по морде. Пылающее лезвие оставило на одной из разделяющихся челюстей глубокий порез, но словно натолкнулось на непреодолимую преграду и отскочило.

Громадные челюсти почти сомкнулись на нагруднике, но мне удалось извернуться и погрузить большой палец левой руки в глаз матке. Тот лопнул, слово перезрелый плод. Тварь отшатнулась, но почти сразу атаковала вновь.

— Злата! — крикнул я.

— Предупреждала же, — зашипела девушка. — Теперь у меня нет столько сил. — Обвивающее меня змеиное тело обожгло кожу холодом.

Но, несмотря на недовольство, Злата все же помогла, и в середине меча из черного пламени зажглась золотая нить. Вторым ударом я отсек часть челюсти матки. Она попыталась сжать меня, но Чернобог проворно выскочил из почти захлопнувшегося капкана. Резко выпрямившись, матка полоза хлестнула толстым хвостом по ногам драгуна, обрушив того на землю. Вековые деревья с хрустом сломались под воронёным панцирем, словно сухие ветки. Я прокатился с десяток метров и вскочил на ноги, готовый к бою.

От пропущенного удара Чернобог преисполнился лютой ненавистью и жаждой мести. Он звал меня вперед, рвать, терзать и рубить врага. Но я твердо знал, что одной лишь слепой яростью мы этот бой не выиграем.

Матка разинула безобразную пасть и послала в меня упругую струю вязкой дымящейся жидкости, в которой угадывались серебристые прожилки абсолюта. Я ушел влево и сразу вверх. У меня получилось предугадать атаку противника — как только Чернобог пришел в движение, она тут же плюнула сгусток слизи на упреждение, но теперь он лопнул у драгуна под ногами.

Повторная атака с воздуха не дала желаемого эффекта. Злата уже не смогла усилить столп темного пламени, а без ее поддержки он лишь оставил на теле матки пузырящийся ожог. Пока Чернобог парил, он лишался своей маневренности, чем и воспользовалась хитрая тварь, послав в него целый каскад ядовитых пузырей.

Но матка не учла одного — презрения и жестокости древнего драгуна, помноженных на мой ум и решимость. Вместо того, чтобы отступить или пытаться уклониться, я выставил перед собой щит и атакующим ястребом спикировал вниз.

На миг от перегрузки даже заложило уши. Ядовитые капли зашипели на сотканном из черного дыма щите, несколько из них попали на воронёную броню, но задели ее лишь вскользь. За миг до приземления я отозвал щит и, едва латные сапоги драгуна коснулись земли, что было сил оттолкнулся ногами, одновременно призывая меч.

— По моему сигналу дай все, что есть! — сказал я Злате.

Черно-золотой молнией Чернобог рассек ночь и по рукоять погрузил клинок в тело матки. Она вздрогнула, когда раскаленное лезвие вспыхнуло внутри нее. Тварь изогнулась и резко перевернулась на другой бок, пытаясь вырвать оружие у меня из рук. Но я не разжал пальцев. Наоборот, сжал кулаки и провернул лезвие так, чтобы оно находилось в ране параллельно земле.

Чернобога рывком подняло вверх. Удерживаясь на вращающемся теле матки, драгун начал двигаться по широкой дуге вперед и вверх. Как только сила вращения полоза почти подняла нас в высшую точку, я крикнул:

— Сейчас!

Злата зашипела, и черное пламя подернулось золотой каймой. Я вновь повернул клинок и рывком направил его вниз, повиснув на рукояти. Под собственным весом Чернобог заскользил вниз, увлекая за собой и клинок.

Матка задергалась и завопила, продолжая перекат уже по инерции. Меч жадно вгрызался в ее тело практически рассекая его надвое. Плоть шипела и расползалась под лезвием, в то время как черно-золотое пламя врывалось внутрь и выжигало все, чего касалось.

Сапоги Чернобога коснулись земли одновременно с брюхом матки. Я вырвал оружие из жуткой раны и начал медленно обходить мелко вздрагивающую матку полозов. Она все еще силилась поднять уродливую морду, но не могла. Извиваясь в массе своих же дымящихся зловонных внутренностей, она понимала, что это конец.

Чернобог замер над поверженным противником и посмотрел в единственный уцелевший глаз, где плескался целый океан ужаса.

— Бойся Чернобога, — пророкотал древний драгун. — Ибо он — смерть всего твоего рода. — С этими словами я вонзил меч в глаз матки полозов и провернул его дважды.