Кряжистый привратник проводил их одну из зал епископского дворца, и спустя несколько минут ожидания к ним вышел тщедушный седовласый священник, назвавшийся капелланом покойного Готтарда фон Пелленхофа.

На прямой вопрос Курта, знает ли он, кто мог желать смерти епископа, капеллан ответил, что сие ему не ведомо, что в Регенсбург фон Пелленхоф прибыл с отрядом своих верных людей, служивших у него немало лет и никогда не замеченных ни в чем непотребном. Сам же епископ, по словам все того же капеллана, выходил чуть ли не святым, а убит был, не иначе, по дьявольскому наущению.

– Ничего подобного, - заверил его Курт.
– Малефицией тут и не пахнет, это обычное убийство.

Капеллан истово закрестился при этих словах. На требование осмотреть тело покойного, а после собрать в этой зале тех, кто посещал в тот злополучный Сочельник Обермюнстерское аббатство вместе с епископом он попытался было возразить, но Курт сунул ему под нос свой сигнум и, цедя слова сквозь зубы, напомнил, что сюда его вызвали приказом сверху дабы расследовать насильственную смерть духовного лица, и если ему будут чинить препоны, то отчет об этом сегодня же отправится главе Конгрегации и дальше наверх, и вот тогда за последствия он, Курт Гессе, не ручается. Впечатленный капеллан не посмел больше возражать и повел господ инквизиторов в хозяйственную часть дворца, где, как он сказал, на леднике и хранилось тело убиенного епископа.

После осмотра Курт по очереди допросил тех пятерых, кто помимо самого фон Пелленхофа был в монастыре. Все мужчины - двое служек, секретарь и два охранника - заверили, что не имеют к убийству епископа ни малейшего касательства и не знают, кто мог бы совершить его и зачем. Они не видели и не слышали ничего подозрительного.

– Тогда объясните мне, - обратился Курт к охране, - как так вышло, что Его Преосвященство остался в церкви один? Кто-то из вас двоих должен был всегда находиться рядом с ним.

– Его Преосвященство сам пожелал побыть в уединении, - ответил за охрану секретарь, довольно молодой еще человек в сане священника.
– Он разрешил охране посетить трапезную. Видите ли, сам Его Преосвященство соблюдал строжайший пост, но счел необходимым позволить Ульриху и Гансу, - секретарь кивнул на двоих крепких парней, - вкусить немного пищи. Он ничего не опасался в стенах женской обители и охрану взял только для status"а.

– Где были вы и они?
– Курт посмотрел в сторону служек, судя по всему, изрядно напуганных совершившимися событиями.

– Мы... эээ... могу ли я сказать вам несколько слов наедине, майстерГессе?
– взгляд секретаря забегал, и он понизил голос.

– Мне и моему помощнику, - уточнил Курт.
– Он участвует в расследовании этого дела в той же мере, что и я.

– Хорошо, - помялся секретарь.
– Но я смею просить вас, чтобы услышанное не вышло за рамки нашей беседы...

– Если оно будет иметь прямое касательство к расследованию, то все, что вы скажете, будет изложено в моем отчете. Это обязанность, предписанная правилами, коими я не собираюсь пренебрегать.

– По крайней мере я просил бы не доводить сказанное до ушей аббатисы Обермюнстера. Ей вряд ли понравится...
– секретарь отошел на несколько шагов, увлекая за собой Курта и Бруно.
– Видите ли... Перед поездкой в обитель мы получили от Его Преосвященства некие указания... деликатного свойства. Мы - я имею в виду себя и тех двоих - должны были... хм... незаметно обойти весь монастырь и сделать кое-какие заметки... По возможности перемолвиться парой слов с какой-нибудь бойкой монашкой... Знаете, всегда есть такие, кто не умеет держать язык за зубами...

– Понятно, - вздохнул Курт.
– Вашей задачей был шпионаж.

– О нет!
– приглушенно воскликнул секретарь.
– Всего лишь небольшие наблюдения. Видите ли, Обермюнстерская обитель имеет status имперского монастыря, неподотчетного местному диоцезу. Насколько я слышал, прежний епископ пытался это изменить, но не преуспел.

– И фон Пелленхоф решил продолжить дело?

– Сие мне неизвестно. Я знаю лишь, что он интересовался делами и доходами Обермюнстера, но о своих планах Его Преосвященство умалчивал.

– Мог ли кто-то внутри монастыря каким-то образом узнать о его планах и так радикально решить проблему?

– Это мне также неизвестно. Его Преосвященство состоял в переписке с аббатисой, но переписка эта была короткой. Я видел эти письма, но не читал их, - поспешно добавил секретарь, предваряя очередной вопрос инквизитора.
– Возможно, в них Его Преосвященство и обмолвился о чем-то, что могло напугать аббатису...

– Мне нужны эти письма, - произнес Курт тоном, не терпящим возражений. Раз уж секретарь - судя по всему, трусоватый малый - начал сотрудничать со следствием, нужно выжать из него maximum информации.