– Все готово, Кристина Станиславовна, – сказала медсестра Катя, заканчивая завязывать у меня на спине одноразовый халат.

Я кивнула ей в знак благодарности, натянула маску на лицо и переступила порог операционной.

Пациентка находилась под эпидуральной анестезией, поэтому продолжала что-то взволнованно лепетать, обращаясь то к медсестре, то к Кравицкому, стоящему около нее.

А ведь я впервые видела его при полном «хирургическом обмундировании»: свое время наши пути так и не пересеклись в операционной. Да и подумать было нельзя, что это вовсе когда-нибудь произойдет.

– А чего это мы сегодня с начальством? – ухмыльнувшись, шепнул мне анестезиолог Гена Левченко. – Решил проверить квалификацию своих подчиненных? У нас экзамен?

– Просто пациентка – его знакомая, – ответила я, ожидая, пока операционная сестра обработает живот роженицы.

– Значит, блат, – кивнул Гена. – Надо было сразу догадаться. Кстати, можешь меня поздравить.

– С чем же? – отозвалась я.

– Я снова холостой. Вчера получил наконец развод. – Уголки голубых глаз Гены весело приподнялись, отражая улыбку, которая была спрятана за хирургической маской. – Можем отметить. Сходим куда-нибудь.

Как ты на это смотришь?

– Я тебя, конечно, поздравляю, Ген, но лучше найди кого-нибудь другого, чтобы разделить свою радость. Я пас.

– То есть ты за меня не рада? – он вопросительно приподнял бровь. – По-моему, когда-то именно этого ты хотела от меня…

Я подавила раздраженный вздох. Да, у нас с Геной был спонтанный непродолжительный роман, который закончился сразу, как я узнала, что он женат. Он тогда только перешел работать к нам в отделение, а я пребывала в растрепанных чувствах после только-только случившегося развода и всех дрязг, за этим последовавших… Гена же – мужчина обаятельный, веселый, легкий – именно то, что мне так было необходимо в тот период. Вот только, как оказалось, несвободный. А для меня это – красный флаг.

– «Когда-то» уже давно прошло, – сухо ответила я. И, заметив, что на нас поглядывает Кравицкий, произнесла уже громче: – Давайте начинать.

Операция длилась недолго и прошла довольно неплохо, лучше, чем я опасалась. Младенец получил от неонатолога шестерку по шкале Апгар и отправился к ним в отделение для дальнейшего наблюдения. Состояние матери тоже было в пределах нормы. В общем, можно было выдохнуть.

Я первая покинула операционную. Очень хотелось побыстрее переодеться. И кофе. И побыть немного одной. А еще позвонить Женьке, узнать, как она там.

Я мыла руки, когда рядом появился Кравицкий.

– Хорошая работа, – сказал он, тоже включая кран.

Я неопределенно повела плечами:

– Обычная для акушера-гинеколога.

– Ангелина – моя бывшая соседка, – продолжил Кравицкий, глядя на меня через зеркало. – В родительском доме. Жили на одной лестничной площадке.

– Понятно, – я снова пожала плечами, всем видом демонстрируя незаинтересованность. – Соседка так соседка.

Телефон в моем кармане ожил, и я схватилась за него как за спасительную соломинку.

Звонила Женя.

– Ну вроде сделали, – на выдохе произнесла она. – Теперь остается только ждать, как оно там… Прикрепится…

– Витя с тобой? – поинтересовалась я, наконец покидая предоперационную зону и оставляя Кравицкого одного.

– Да, мы уже едем домой.

– Не хочешь взять завтра тоже выходной, отдохнуть?

– Нет, наоборот, – подруга усмехнулась, – мне нужно скорее на работу, чтобы не думать постоянно об этом, не прислушиваться к себе.

– Тогда я жду тебя. – Я тоже улыбнулась.

– Приходи лучше сегодня в гости. С Сонькой, хоть на часок, – предложила тут же Женя. – Я шарлотку испеку.

Я думала недолго.

– А почему бы и нет? Шарлотка – звучит очень соблазнительно, – засмеялась я. – Буду где-то в половине восьмого.

– Договорились.

Я, как и Женя, боялась этим вечером оставаться со своими мыслями наедине, так почему бы не отсрочить этот момент за чашкой чая с яблочным пирогом?

Я уже подходила к метро, когда рядом со мной замедлил ход темно-синий автомобиль. Потом окошко со стороны пассажирского сидения отъехало вниз, и я увидела за рулем Кравицкого.

– Может, тебя подвезти? – спросил он.

– Нет, спасибо, – отозвалась я, продолжая свой путь.

Машина медленно поехала следом.

– Домой торопишься? К мужу? – услышала я новый вопрос.

– Да, к мужу, – ответила ровным голосом, не глядя на него.

– Неправда. Ты не замужем. Точнее, разведена. Слишком недальновидно, Кристина Станиславовна, обманывать, работая в коллективе, где все друг про друга знают, – я расслышала в его голосе улыбку.

Черт!

– А вы, я вижу, прекрасно этим пользуетесь, Роман Валерьевич, – откликнулась я, пряча за усмешкой досаду. – Коллективом имеется в виду. Прирожденный начальник. Все сплетни собрали?