Местные деньги резко отличались от привычных, поэтому одну банкноту на память взял – уж очень приметная. Драгоценности, как и во всех отражениях, лежали в шкатулке на привычном месте. Сунул, не разглядывая, в пакет, что держал в руках. Туда же хотел бросить упаковку золотых монет, но вовремя остановился, вспомнив, что этот металл имеет свойство накапливать радиацию. Взял одну монету, остальные оставил. Что ещё? Увидел несколько валяющихся газет на диване. Таких же грязно-серых, как и письмо отца. Сунул и их в пакет. В последний раз, окинув взглядом умерший город, сделав пару шагов назад, переступил порог...

Стоя на толстой армированной плёнке, содрал с себя ОЗК, всю одежду, что была на мне и только под конец стянул противогаз. Вывалил из пакета на пол, что принёс и пакет, как и ОЗК и всю одежду, завернув в плёнку, сделав шаг, оставил на другой стороне. Вернувшись, стукнул по стенке шкафа. Дождался, когда проход исчезнет и шкаф встанет на своё место, скомандовал.

– Творец. Полное обеззараживание.

Ответ меня удивил.

– Кроме принесённых Вами вещей, дополнительная обработка не требуется. Радиационное облучения в организме оператора не выявлено. Общий фон не выходит за рамки фоновых значений. Требуемая обработка предметов, доставленных из другого мира, начнётся через полминуты. Прошу покинуть помещение. Отсчёт начат. Двадцать девять. Двадцать восемь...

Выскочил из кабинета и метнулся в ванну. Встал под душ и, несмотря на заверения машины, несколько раз тщательно намылил тело и смыл воду. Только потом глянул на дозиметр, который до сих пор висел на шее – фон горел зелёным светом. На табло последняя цифра из десяти скакала от двух до четырёх…

Когда вышел, завернувшись в халат, меня позвали на кухню, усадив за стол, сунули в руки стакан тёплого молока.

– Выпей, хуже не будет. Я слышала, что говорил творец. Свои показания смотрел? – Оля показала на личный дозиметр.

– Фактически ноль. С момента, как откалибровали до нового года, показатели не изменились.

– Хорошо, - протянула девушка, которая не смотрела в мою сторону. Обиделась?

– Что с тобой, малыш? – Задал вопрос, но ответ уже знал, даже не надо было спрашивать. – Только прошу, не злись. Не знаю, что меня туда потянуло, но было ощущение, что сделаю огромный шаг к достижению конечной цели.

– И что, сделал? Стоило того, чтобы так рисковать?

– Пока не знаю. Притащил оттуда кое-что, сейчас посмотрим.

– Саш. – Ольга, уже не скрывая, плакала. – Скажи, а не подумал, какие у нас могут родиться дети, если будешь вот так безрассудно соваться в мёртвые миры? Видно же было, что там произошла катастрофа. Зачем?

Всё уже привычно. Допил молоко, встал и, подхватив половинку на руки, усадил себе на колени. Прижал к себе и зарылся носом в её одежду, вдыхая настолько близкий и уже родной запах.

– Что затих?

– Мне здесь хорошо. Вылезать не хочу.

– Балбес ты самый настоящий. Вот хочется взять в руку что-нибудь тяжёлое и настучать тебе по бестолковке, но… жалко. Своё ведь, не чужое…

Так и сидели ещё неизвестно сколько. Гладил девушку, уткнувшись в ворот её свитера, кажется, даже выключился на пару минут, а она с силой вцепилась в меня обеими руками, словно боясь, что истаю дымом прямо в её руках…

– Ну и что там было такого, ради чего стоило рисковать? Посмотрел? – Оля взъерошила волосы на моей голове. – Всё, вылезай, уже не злюсь.

– Золотая монета с профилем какого-то лысого мужика. Не это удивило, другое. Что на банкноте, которую захватил с собой, что на монете - текст на латыни. Газеты датированы двухтысячным годом. Газеты не прочесть, краска почти опала, но что смог разобрать - заголовки везде были одни и те же – вопрос, начнётся война или нет. Шкатулка с драгоценностями… посмотри, если что понравится, возьми себе, а остальное надо продать – там, на первый взгляд, ничего интересного, стандартный набор. Оценишь сама. Касаемо письма. Написано отцом задолго до двухтысячного года. Тоже мало что удалось разобрать, но пара строк на сгибе – сплошь хвалебные слова в адрес местного правителя. Вот и перехвалил… Что ж, коль первый блин на сегодня вышел комом, пока позволяет время, немного передохнём, попьём кофе и на штурм новых рубежей?

* * *

Это письмо не было написано отцом. Понял с первого взгляда. Жалкая подделка. Почерк. Стиль. Описание, да и содержание текста. Нас здесь ждали, но кто? Враги или друзья? Из содержания письма было не понять. Прочёл, не беря в руки. Взглядом обвёл кабинет. На первый взгляд всё как везде, но предчувствие не хандрило, яростно орало мартовским котом. Подобное случалось лишь однажды, когда потянул на себя дверь одной из комнат дворца президента, а по совместительству вождя наиболее многочисленного племени известного государства Африки. Точнее, не потянул, лишь взялся за ручку, чтобы попасть в туалет, но внутри себя услышал ТАКОЙ вой и визг, что, позвав нашего сапёра, поделился предчувствиями. Поскольку делать нам во дворце было уже нечего, смена руководства страны закончилась не такой уж и большой кровью, а мы по факту вообще-то в этой стране по документам никогда не были, Пашка, наш спец, чуть ли не обнюхав дверь, прикрепил к ручке накладной заряд и попросил всех удалиться подальше, а желательно так вообще за границу государства. И хорошо, что послушались и отъехали на машинах на пару километров, остановившись на возвышенности, потому что крыло так называемой резиденции попросту полностью сложилась в клубах пыли. Паша долго потом всем рассказывал, что главное в подрыве – это правильно выбрать место. Ну, как Архимед, которому, чтобы перевернуть землю, требовалась точка опоры. Каждый раз командой дружно ржали, подкалывая нашего сапёра, что под этой точкой подразумевалось, как минимум полсотни килограмм взрывчатки…

Говорят, запах сгоревшей взрывчатки, даже если она ничем не пахнет до использования, въедается в подкорку раз и навсегда. Правда, только в том случае, когда сам был тогда на краю...

Сейчас всё аналогично. Встав напротив коридора, подняв дробовик, показал Ольге на стол.

– Статуэтку не сдвигай и вообще ни к чему не прикасайся. Прочти письмо, потом его сфотографируй. – Передал из рук в руки фотоаппарат.

Когда подруга закончила читать и пару раз щёлкнул аппарат, вновь поменялись местами и я прошёл к сейфу. Внутри так называемое пятое чувство продолжало орать, может именно поэтому сейф открывать не стал, хотя ключ в замке торчал. Достал из разгрузки маленький, но яркий фонарик, зеркальце и посветил в щель, что была между сейфом и стеной. Увидел не только привычные анкеры, что дополнительно, кроме собственного веса, удерживали сейф у стены, но и… вот этого здесь точно быть не должно. Всего-то два тоненьких проводка, которые выходили из сейфа и терялись в стене. Сигнализация? Скорее всего, хотя почему нельзя было установить датчик размыкателя вместе с передатчиком внутри сейфа? Или здесь не просто ловушка на случайного, а может и не случайного, а конкретного Путника, а смертельная западня? Если всё это не сигнализация, а система минирования? Легко. Даже нажимную панель под паркет могли засунуть.