Честно слово, я чувствовал себя, будто мать, следящая за ребенком. Во-первых, мне было совестно за то, что я забрал щенка от суки, которая его родила. Вряд ли я мог обеспечить ему лучший уход, чем его мать, но мне приходилось стараться изо всех сил.

А во-вторых, Джим мне действительно понравился, и я почувствовал к нему привязанность. Прошло так много времени с тех пор, как я чувствовал привязанность к другому живому существу, и я никогда не думал, что это будет этот небольшой ушастенький комочек шерсти.

Через какое-то время у щенка прорезались зубы, и я стал кормить его мелко нарубленным мясом кротокрыса, которых мы ловили в городе. Наверняка это был и обычный рацион для любой собаки Денвера, кротокрысы там водились в изобилии и собаки, естественно, душили их и ели. Мне объяснили, что очень важно рубить мясо как можно мельче, потому что нежный желудок щенка может не справиться с цельными кусками, и это может плохо закончиться. И я этим и занимался, стараясь, чтобы кусочки были не больше половины ногтя.

А потом Джим стал расти не по дням, а по часам. Из смешно и неловко переваливающегося на лапах недоразумения, он стал превращаться в маленького и очень активного проказника. Мне постоянно приходилось следить за ним, чтобы он не сбежал куда-нибудь и не накуролесил, не изгрыз какие-нибудь вещи и не сожрал чего лишнего, что могло пойти ему во вред. Забот прибавилось, еще и потому, что я начал дрессировать его, чему меня учил Сэни - один из самых старых и опытных жителей племени.

Учить щенка приходилось всему, что может пригодиться в жизни, но и делать это приходилось постепенно. Если сперва учеба больше была игрой, когда я бросал различные предметы, а Джим приносил их мне, то потом мне пришлось учить его приносить предметы, на которые я указывал. И это было не все.

Я учил его садиться и охранять, лежать, красться, подавать голос. Мне казалось, что научить всему этому собаку, у которой, очевидно, нет разума, невозможно, но Сэни подсказывал мне как это сделать, и следовал его наставлениям и все получалось. Сначала мне, конечно, приходилось подкармливать Джима кусочками вяленого кротокрыса, но потом уже было достаточно и обычной похвалы.

И я постепенно начал проникаться немудреной философией местных по поводу собак. Племя зависело от собак, псы помогали им охотиться, охранять стойбище и даже в войне. Без собак Битые Псы не смогли бы ничего противопоставить другим племенам, живущим в окрестностях Денвера и, скорее всего, они были бы очень быстро истреблены.

И пусть я и сам не собирался поклоняться собакам, но за полгода я кое-что понял. Верить в собак для дикарей было гораздо проще и привычнее, чем верить в какого-то далекого Бога. Собаки рядом, от них зависит жизнь племени.

К тому же я стал понимать, что собака - это самый верный друг. Он никогда не предаст тебя ради перспектив, которые предлагает работа на мафиозную семью, как поступил мой бывший лучший друг, и никогда не бросит тебя в беде. А даже если и уйдет, то только на тот свет. Либо защищая тебя, либо вместе с тобой. Джим стал именно таким моим другом.

Однако новые проблемы подошли оттуда, откуда я их совсем не ждал.

В тот день я сидел у себя в палатке и чистил пистолет. Набор для чистки оружия у меня с собой был, его мне дали мормоны, так же, как и научили ухаживать за Кольтом 1911. Сам бы я не факт, что разобрался бы с этим и нашел все нужные точки для смазки.

Винтовку мне чистить не приходилось, ведь я ни разу из нее не стрелял, а большую часть времени она вообще провалялась у меня в палатке, завернутая в тряпки, чтобы не пылилась почем зря. А вот из пистолета мне приходилось стрелять. Иногда по чересчур наглым кротокрысам, пару раз по радскорпионам. Но в основном все же на импровизированном стрельбище, которое мы построили на дальнем краю стойбища.

Так или иначе, но оружие я старался содержать в порядке, и заодно учил этому и дикарей. Из своего пистолета я стрелять никому из них не давал, мало ли, вдруг сломают. Вроде бы у Кольта простая и надежная конструкция, но с дикарями можно ожидать чего угодно, даже того, что они умудрятся испортить и этот пистолет. Поэтому и чистил его сам.

Я закончил наносить смазку на нужные места, собрал пистолет, взвел курок и утопил спуск. Пистолет сухо щёлкнул, и уже после этого я вставил магазин с семью тупоголовыми патронами сорок пятого калибра. Пистолет со взведенным курком я не носил, хотя это было абсолютно безопасно: во-первых, у Кольта был двойной предохранитель, во-вторых хлястик кобуры, сшитой специально под этот пистолет, прикрывал ударник. Слышал я, что ношение со взведенным курком может оказаться не очень полезным для пружин. А так достать пистолет и тут же взвести его, дернув на себя затворную раму давно уже было делом привычки, это движение было отработано на сотнях тренировок, начавшихся еще в Хабе.

Полог палатки распахнулся и внутрь вошла Нина. Нина была одной из дочерей вождя Битых Псов, и характер у нее был… Даже сложно его описать. У меня было стойкое ощущение, что этой девушке место скорее в компании золотой молодежи НКР, среди сынков и дочерей богатых промышленников, скотоводов или кого-нибудь из парламента. Короче говоря, среди тех, у кого есть все, что угодно их душам. И от этого они начинают маяться скукой.

Вот и Нине тоже явно было скучно. Как у дочери вождя у нее было все, что она хотела, но ее интересовало другое. Девушке не было интересно общаться с соплеменниками, она давно положила глаз на меня и несколько раз намекала мне на то, что хочет познакомиться со мной поближе. В последний раз она заявила об этом прямо, но мне удалось отговориться тем, что я собираюсь отправиться в рейд вместе с разведчиками.