Выхватить пистолет было делом одной секунды. Но с другой стороны, я успею убить двоих, может быть, троих… А остальные все равно успеют открыть пальбу. Даже если я завалю того, что с дробовиком, они наделают во мне дыр. В руках и ногах, потому что броню на туловище им не пробить.

Стоит подстраховаться. Не знаю, кто это сказал, но ведь добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем одним добрым словом. А если вместо пистолета будет граната?

Быстрым движением, чтобы они не успели отреагировать, я вытащил гранату из подсумка и разогнул усики. Да, гранаты я тоже нашел в окрестностях Чикаго, но использовать их во время зачистки стойбища дикарей было глупо. Осколки ведь не спрашивают, как зовут жертву, они убивают и правых, и виноватых.

– А если так?
– спросил я, вынимая из гранаты предохранительное кольцо и разводя руки в разные стороны.

Судя по глазам голодных бомжей, они были знакомы с гранатами и их убийственной мощью. Ну и хорошо, мне именно это и нужно. Но нужно закрепить эффект.

– Это осколочная граната. Разлет осколков у нее шестьдесят-семьдесят футов, - тут я соврал, потому что понятия не имел, как далеко летят осколки на самом деле, но когда в твоих руках взведенная граната, люди готовы верить любой твоей лжи.
– То есть, даже если я отойду, и вы меня застрелите, то вас все равно заденет. Взорвется она, если я отпущу рычаг. А до этого времени эта штука полностью безопасно. Но если я его отпущу, то достанется уже всем. Поняли?

Неудавшиеся налетчики посмотрели на меня так, что было ясно, что они в шоке. Почти все они не спускали глаз с взрывоопасного подарка, который я держал в руках. А мне вдруг стало наплевать на все. Если кто-то из них бросится на меня, то я действительно выроню гранату. И тогда достанется всем.

Да, мне не выжить, но так ли это важно? У меня ведь нет цели, я просто иду, и все тут. Я перебил уже кучу народа, так почему бы мне не умереть тут, ведь по уму я должен был сдохнуть еще на руинах Нового Иерусалима. Если не раньше, во время нападения налетчиков на тюремный конвой.

И когда беспокойство перешло в безбашенное веселье, налетчики сдались. Они подались назад, открывая мне дорогу дальше, и никто из них ничего не говорил. Я также молча двинулся между ними, развернулся, и потихоньку пошел в сторону ближайшего угла. Они могут открыть по мне огонь, как только я отойду в сторону. Да, стрельба их будет малоэффективной на таком расстоянии, но из того же пистолета я попал бы в голову и на шестидесяти футов. Как знать, может быть кто-то из них тоже хороший стрелок?

Скоро я скрылся за углом, вернул на место предохранительное кольцо, согнул усики, чтобы чека случайно не выскочила, взялся за винтовку и высунулся наружу. Неудавшиеся грабители собрались в кружок у самого входа на мост и стали что-то обсуждать. Обрывки фраз долетали и до меня, но говорили они сумбурно и перекрикивали друг друга, так что единственное, что я сумел понять: это то, что они обвиняют друг друга в том, что ограбление не удалось.

У меня появился соблазн перечеркнуть эту толпу длинной очередью, но я сдержался. Кто знает, может быть, это не вся банда, а плодить кровников мне пока что не хотелось. Я все еще надеялся, что мне удастся мирно миновать город, пополнив запасы воды. Задерживаться здесь мне тоже не хотелось, от хорошей жизни не бывает таких язв, как у этих ублюдков. Да и один из них явно был мутантом, пусть и относительно разумным, но говорить он, очевидно, не мог.

Тогда я двинулся дальше. Дома здесь сохранились гораздо лучше, чем в других местах, с первого взгляда становилось понятно, что бомбы на город не падали. Да, разрушения были, но дома рушились уже просто от ветхости. Почти как в Нью-Рино, на который тоже никто не бросал ядерных бомб.

Некоторое время я шел по улице, пока не вышел к высокому забору из сетки-рабицы. У закрытых ворот стояли люди, вооруженные винтовками, а на высоких столбах были установлены прожектора. Высотки отступили, и я смог увидеть трубы, поднимающиеся высоко в небо. Дыма из них не шло, уверен, эти заводы не работали с самой Великой Войны, но зрелище это было достаточно красивое.

Если там сохранилось какое-то оборудование, то умелый лидер, который сможет объединить людей, сумел бы запустить их. А потом дело за малым: нужно только договориться, чтобы сюда начали ходить караваны, а потом продукцией можно будет торговать по всей Америке. Впрочем, кто его знает, что это за заводы, и нужны ли хоть кому-нибудь товары, которые на них производятся.

На людях, что стояли у ворот, тоже были язвы, но в гораздо меньшем количестве. От одного только взгляда на них моя кожа начинала чесаться. Может быть, зараза находится прямо в воздухе? Сколько же времени нужно тут пробыть, чтобы она начала действовать? Нет, нужно уходить отсюда. Перебраться через вторую реку и двигаться дальше на восток. Что-то подсказывало мне, что хорошей воды тут все равно не будет.

Но тем не менее, за моими плечами был уже один дневной переход, а двигаться ночью, да еще и без отдыха, будет опасно. Не думаю, что будет очень плохо, если я все-таки переночую в городе. Еще бы найти место, где можно безопасно переночевать.

Впрочем, парни, хоть и увидели меня, враждебности не проявляли. Один из них, так и вообще махнул мне рукой, мол, подходи, пообщаемся. Я решил двинуться к ним, тем более, что хоть они и были вооружены, но выглядели вполне себе дружелюбно.

– О, новенький, - проговорил один из них, едва я размотал шемах, которым прикрывал лицо.
– Вижу, ты недавно в Питте? Еще не обзавелся всей этой красотой?