По случаю банкета устроители даровали нам номера в отеле куда лучше оплаченного МАЗом. Я закинул шмотки в «икарус», прихватив только мыльно-рыльное, с утра намечен выезд домой. Откровенно наслаждался едой, так как на командировочных экономил и душился консервами. В этой швейцарской поездке эконом-класса мы были типичными бедными хомо-советикусами.

А в ресторане кормили вкусно. Нас рассадили по столикам, обязательно за каждым сидела эскортница из числа моделей, участвовавших в фотосессии, и журналист. Мне досталась некая Джулия итальянской внешности, фигура — отпад, особенно коленки, лицо… терпимо. Газетчик на удивление хорошо лопотал по-русски.

Слово взял Тойода.

— От имени руководства корпорации выражаю глубокое почтение организаторам этой блестящей выставки. Искренне восхищён новинками, предоставленными нашими коллегами из «Фольксваген-Ауди», «Форд-Моторс» и «Мерседес-Бенц», а также другими производителями, прошу прощения, что не могу перечислить всех…

— Он указал тех, кто не соперничает с их малолитражками, — ухмыльнулся итальянец. — Если бы немцы привезли перспективный «гольф», японец не упоминал бы «Фольксваген».

— Как и обделил «Фиат», — ответил я, чтоб поддержать разговор.

Модель женщины при разговорах о моделях машин только улыбалась, вряд ли понимая хоть что-то кроме названий брендов. Налил ей сухого вина из стоявшей перед нами бутылки, та кивнула и едва пригубила глоток.

А мне вдруг как нож по сердцу. Если бы Марина была рядом!

Ей точно мог бы рассказать обо всех интригах вокруг МАЗа и АЗЛК, хитрый изворотливый ум юристки почти наверняка подсказал бы оригинальный ход. Она безжалостно препарировала окружающих, давала нелицеприятные оценки.

Без неё до сих пор одиноко, другие не в состоянии заменить, заполнить дыру в душе, как бы себя не пытался отвлечь, успокоить. Простите, Мариночка и Валя, вы — замечательные, но вы — не она.

На секунду разжав волевой кулак и дав свободу чувствам, улетел мыслями далеко от банкета. Вкуснейшая отбивная моментально потеряла привлекательность, мясо себе и мясо. Убедившись, что у итальянки бокал полон, налил себе до краёв и опрокинул залпом.

Жесточайшая кислятина! Не люблю брют и всякое подобное. Предпочитаю или крепкое, или слаще. Но, надо отдать должное, довольно быстро что-то отпустило внутри. Боль от воспоминаний о Марине если не ушла, то притупилась до терпимого уровня.

Минут через пятнадцать повторил, ощутив, что слабоалкогольный сухач, жалкие 10–11 оборотов, бьёт по мозгам чище водки. А потом выключились картинка и звук.

Пришёл в себя в постели в гостиничном номере, меня тряс за плечо давешний итальянский журналист, не помню имени, как и других событий вечера.

— Синьор Серджио! Ваш автобус уходит через полчаса. Сейчас сюда зайдёт горничная, весь этаж выселяют и убирают, у них приём новой делегации.

Сел на постели. Башка — сплошная боль.

— Что со мной случилось вчера?

— Вы почувствовали себя плохо. Мы с синьориной Джулией отвели вас в номер. Здесь вы вдруг начали к ней приставать. И она смилостивилась над «синьоро руссо».

Гадёныш показал мне отпечатанное и уже высушенное фото, где я лежу в постели с ней, оба укрыты одеялом, моя лапа покоится на плече модели. Грубо, непрофессионально. Очень заметно, что подстава. Если бы трахнул модельку, итальяшка запросто сделал бы гораздо более выразительные порно-кадры.

— И что?

— Давайте вы оденетесь, мы выйдем из номера и потолкуем. Я сделаю предложение, от которого вы не сможете отказаться. Не только из опасения, что эти снимки окажутся в КГБ и на столе вашего начальства, тогда не видать никакого перевода в Москву, да и ваша жена будет огорчена.

Он купился из-за того, что продолжаю носить обручалку на правом безымянном. Я зарёкся: сменю кольцо, когда оформлю отношения с Валей. Пока не нашёл в себе сил снять кольцо Марины. То есть операция по шантажу и вербовке готовилась наспех, без сбора сведений о клиенте.

Пока подчинился, оделся. Глотнул воды и почистил зубы. Голова болела по-прежнему.

— Что за психотроп вы мне подмешали?

— Не волнуйтесь, действие заканчивается. Ни последствий, ни привыкания.

— Я должен благодарить?

— Рано благодарить, пока вы не выслушали все мои предложения.

Мы покинули номер. Итальянец был ниже на голову, худющий, жилистый. От таких не знаешь что ожидать в рукопашной.

Да, я примеривался ему врезать. Но пока не подавал виду, разминал шею вращательными движениями головы, массировал виски. Боль и правда уходила.