Лифт бесшумно скользил вниз, проходя уровень за уровнем.

Уровень "С" — лаборатории фундаментальных исследований.

Уровень "D" — хранилища экспериментальных образцов.

Уровень "E" — технические системы жизнеобеспечения.

Мы остановились на уровне "F" — самом нижнем из официальных этажей базы.

[TM-?.SYNC/MEMORY]: Внимание: обнаружен информационный конфликт. Согласно базе данных, уровень "F" — последний. Согласно восстанавливаемым воспоминаниям — существует уровень "G".

[TM-?.SYNC/НАБЛЮДАТЕЛЬ]: Расхождение между официальной версией и реальностью. Классический признак прикрытия.

Двери лифта открылись, и нас встретил полутёмный коридор. Аварийное освещение отбрасывало красноватые блики на стерильные белые стены. В отличие от верхних уровней, здесь не было ни души — ни единого призрака, ни единого эха сотрудников.

— Странно, — я настороженно осматривался. — Уровень выглядит... заброшенным.

— Не заброшенным, — поправила Мира, прикасаясь к стене. — Изолированным. Карман здесь... тоньше. Словно память о том, что произошло на этом уровне, была намеренно стёрта.

Мы продвигались по коридору, и я замечал странности — двери лабораторий были герметично закрыты, на информационных панелях отображались лишь коды доступа без описания содержимого, камеры наблюдения были направлены в пол, а не на проходы.

— Это уровень специальных проектов, — произнёс я, удивляясь внезапному всплытию этой информации из глубин памяти. — Здесь проводились... эксперименты, о которых не знало даже большинство сотрудников базы.

[TM-?.SYNC/MEMORY]: Обнаружен блокированный мнемонический кластер. Стандартные протоколы расшифровки неэффективны.

[TM-?.SYNC/CORE]: Определён метод обхода блока через эмоциональные ассоциации.

Я остановился перед дверью с маркировкой "F-7". Что-то в этом номере вызывало сильный эмоциональный отклик — словно за этой дверью скрывалось нечто, глубоко связанное со мной лично.

Я приложил ладонь к панели доступа. Система дважды мигнула красным, но затем, после паузы, загорелась зелёным. Двери с шипением отъехали в стороны.

Внутри оказалась просторная лаборатория, разделённая на секции. В центре — операционный стол с медицинским оборудованием. Вдоль стен — капсулы, похожие на криогенные камеры, но с прозрачными стенками, позволяющими видеть содержимое. В дальнем углу — рабочие станции с голографическими интерфейсами.

Но больше всего меня поразили детали оформления в углу комнаты — маленький стол, детский стул, разбросанные игрушки и книги. Словно здесь регулярно бывал ребёнок.

Я подошёл к столу, сердце болезненно сжалось, когда я увидел рисунок, оставленный на поверхности — неровные детские линии, изображающие троих людей. Высокий мужчина, женщина с золотыми волосами, и маленький мальчик между ними. Подпись внизу, написанная неумелой детской рукой: "Мама, папа и я в новом доме".

— Джейми, — прошептал я, прикасаясь к рисунку. — Он был здесь...

Мира внимательно осматривала капсулы.

— Они пусты, — сказала она. — Но использовались недавно. Смотри, системы ещё активны.

Я подошёл к рабочей станции, активируя голографический интерфейс. На экране появились данные эксперимента, обозначенного как "Проект Ключи".

"Субъект Джейми Северов проявляет исключительную эфирную чувствительность, превосходящую все предыдущие случаи на 47%.Интеграция с прототипом Ядра успешна на 73%.Субъект сохраняет полную когнитивную функциональность и эмоциональную стабильность.Д-р Лазарь считает готовность к Фазе Три достаточной."

Ниже — видеозапись. Джейми сидит в кресле, окружённый сложным оборудованием. К его вискам подключены тонкие провода, ведущие к массивному устройству позади. На шее — миниатюрный медальон, точная копия моего.

Ева стоит рядом, настраивая параметры.

"Как ты себя чувствуешь, милый?" — спрашивает она с теплотой в голосе.

"Хорошо, тётя Ева," — отвечает Джейми. — "Похоже на электрические щекотки в голове."

"Отлично. Скажи, ты видишь какие-нибудь цвета или узоры?"

Джейми на мгновение закрывает глаза, сосредотачиваясь.

"Золотистые линии... они везде. И ещё... я слышу голоса."

"Какие голоса?"

"Разные. Но один громче других. Он говорит, что я — ключ. Что я могу открыть дверь."

Выражение лица Евы меняется — через маску профессионального интереса проступает что-то похожее на триумф.

"Это очень важно, Джейми. Можешь рассказать, что ещё говорит этот голос?"

Мальчик хмурится, его лицо напрягается от концентрации.

"Он говорит... что ждал меня. Очень долго. И что... — ребёнок замолкает, явно сбитый с толку. — Он говорит, что я не первый, но буду последним. Что это... завершит круг?"