— Путь к Разлому открыт. Но помни: эта встреча была лишь эхом грядущего. В Разломе тебя ждет истинное испытание.

Последними исчезли его глаза — два золотых огня, зависших в воздухе:

— Я буду наблюдать. Как ты когда-то наблюдал за мной.

Серафим улыбнулся с жутким пониманием, прежде чем полностью раствориться:

— Круг замыкается, Алекс Северов.

В момент его исчезновения в воздухе появилось странное сообщение, словно проступившее сквозь саму ткань реальности:

[?/PROTOCORE] :: Субъект "Северов.А" определен как точка бифуркации

[?/PROTOCORE] :: Фаза 1 завершается

[?/PROTOCORE] :: Неизбежность приближается к точке схождения

После исчезновения Серафима окружающий мир постепенно начал возвращаться к относительной нормальности. Искажения пространства и времени медленно рассеивались, законы физики восстанавливали свою власть.

Алекс рухнул на колени, судорожно втягивая воздух, ставший вновь обычным — не вязким, не плотным, просто воздухом. Каждый мускул тела кричал от боли, словно его растягивали во всех возможных направлениях одновременно. Во рту металлический привкус крови. На ладонях — глубокие следы от ногтей там, где он стискивал кулаки. Последствия невозможной встречи проявились на самом физическом уровне, как напоминание: всё это было реально.

Когда он наконец поднял голову, то обнаружил, что ландшафт полностью изменился. Он больше не стоял на открытой равнине — теперь перед ним лежала странная деревня, утопающая в золотистом свете заходящего солнца.

Поселение располагалось у границы огромной пространственной аномалии, которая выглядела как гигантская вертикальная трещина в воздухе, внутри которой переливались все цвета спектра, постоянно смещаясь и преобразовываясь.

В воздухе всё ещё пульсировали остаточные сигнатуры мета-интерфейса, словно текст, написанный на самой ткани реальности, но теперь уже тускнеющий, истончающийся.

«Я не победил его», — подумал Алекс, восстанавливая дыхание. — «Я лишь отсрочил выбор. Но что если любой выбор между множественностью и единством — это ловушка? Что если настоящий путь — в чем-то третьем, чего я еще не вижу?»

Медальон на его груди продолжал мягко светиться, его свет напоминал о присутствии Евы даже сейчас, когда её образ давно растаял.

«Ева и Джейми... если вы действительно там, в Ядре Памяти, я найду вас. Но я найду вас собой. Не тем, кем хочет сделать меня Серафим».

Алекс перевёл взгляд на деревню Хранителей Разлома, внимательно изучая её необычную структуру. Дома были построены вверх ногами, крышами к земле, словно архитектор решил бросить вызов самой гравитации. На балконах перевёрнутых зданий стояли и сидели люди, их одежда и волосы не подчинялись обычным законам падения, словно гравитация действовала иначе в каждой отдельной точке пространства.

Активировав эфирное зрение, Алекс заметил, что все жители носят странные "якоря" из эфирных осколков, вплетённых в одежду и даже кожу. Эти фрагменты пульсировали в такт с каким-то общим ритмом, создавая невидимую обычному глазу сеть связей между всеми обитателями деревни.

Гравитация менялась от здания к зданию, создавая многоуровневое пространство, где понятия "верх" и "низ" были относительны. Люди двигались по поверхностям, которые обычный рассудок классифицировал бы как стены или потолки, абсолютно естественно, словно рыбы, плавающие в трёхмерном пространстве воды.

Темпоральное зрение показало ещё более странную картину — некоторые жители существовали одновременно в разных временных слоях. Алекс видел их эфирные следы, расходящиеся не в прошлое или будущее, а словно в параллельные моменты времени. Один и тот же человек мог одновременно сидеть на крыльце, работать в саду и спать внутри дома — не как отдельные версии, а как аспекты единого существования в разных временных плоскостях.

Из главного здания — сложной конструкции, напоминающей одновременно храм и научную лабораторию — вышла седая женщина. Её движения были плавными, словно она скользила над землей, а не шла по ней. Но самыми удивительными были её глаза — многогранные, как у насекомого, но при этом человеческие, с постоянно меняющимся внутренним светом, переливающимся всеми оттенками золотого.

— Меня зовут Анат, — представилась она, слегка наклонив голову. — Я лидер Хранителей.

Она внимательно изучала Алекса, словно считывая информацию о нём на каком-то другом уровне восприятия.

— Ты наконец пришёл, — произнесла она с оттенком удовлетворения. — Мы ждали тебя семь лет.

Алекс застыл в замешательстве:

— Семь лет? Это невозможно. По моим ощущениям, с катастрофы на "Омеге" прошло не больше нескольких месяцев.

Анат улыбнулась, словно его замешательство было ожидаемым:

— Время здесь течёт... иначе. Особенно для тех, кто подвергся эфирной модификации.

Она сделала жест, приглашая его следовать за ней:

— Пойдём. Твоя встреча с Серафимом наверняка подняла много вопросов. Я отвечу на те, на которые смогу.