Я должна был раньше понять, что у нее жар. Может быть, именно поэтому она не дала мне ни единой чертовой передышки, пока я пытался извиниться.

Желание.

Вот в чем дело. Тот поцелуй на кухне был из ряда вон выходящим. Не каждый день я признаю себя мудаком, но тут уж ничего не поделаешь. Я не должен был этого делать.

Она права. Если бы нас кто-нибудь увидел, это имело бы серьезные последствия. Дем был бы поставлен в очень неудобное положение, а наши теплые отношения с Гарцоло оказались бы под угрозой.

Мне следовало бы знать, что лучше.

Но в те минуты, проведенные на кухне, я забыл о себе.

То, что я слушал, как она оправдывает свой брак перед Вэл, вызвало во мне что-то темное.

Одно только воспоминание об этом вызывает у меня ощущение ползания по коже. В том, как она говорила о своих родителях, было что-то неправильное.

Неужели она до сих пор верит в их бредни, даже после того, что они сделали с Вэл?

Меня от этого тошнит.

Я считала Джемму умной. Мнительной. Смелой.

Но когда я слушал этот разговор, все это не укладывалось в голове. Она была твердолобой и так настаивала на своей роли в театре Гарцоло, что я не мог отделаться от ощущения, что я неправильно ее понял.

Она как будто носит все эти маски и меняет их в зависимости от того, кто ее окружает.

Я хочу узнать, кто она под всеми этими масками.

Но принуждать ее к поцелую было неправильно.

Моя грудь сжимается при воспоминании о том, как отвратительно она выглядела после этого. Что, черт возьми, со мной не так? Я никогда раньше не делал этого с женщинами. Даже не думал об этом, пока не встретил Джемму, которая, как я начинаю понимать, обладает какой-то уникальной способностью проникать мне под кожу.

В дверь доносится звук ее сильного рвотного позыва.

Черт. Это звучит ужасно.

Я встаю и спускаюсь вниз, чтобы взять на кухне аптечку. Если таблетки не помогут, я вызову ей врача. Я не хочу рисковать. Я знаю, что забота о ней сейчас не оправдает меня в ее глазах, но я не позволю ей страдать без необходимости.

С таблетками в руках я возвращаюсь в ее спальню. Пока я отправляю быстрое сообщение Дему и Наполетано, чтобы они знали, что я покинул вечеринку и отвез Джемму домой, потому что она неважно себя чувствует. После минутного раздумья я решаю не упоминать о том, как она больна. Дем и Вэл заслуживают того, чтобы насладиться своим вечером. К тому же я беру ситуацию на себя.

Дверь открывается как раз в тот момент, когда я нажимаю кнопку "Отправить".

Выходит Джемма в голубой пижаме, и когда она понимает, что я все еще здесь, ее усталые глаза сужаются. — Рас, что ты делаешь? Я же сказала тебе уйти.

Ее кожа имеет серый оттенок, а ладонь она крепко прижимает к животу. Что-то сжимается у меня в груди. Она выглядит несчастной.

— Я не оставлю тебя, пока ты в таком состоянии, — говорю я. — Вот, возьми.

Я встаю и протягиваю ей пузырек с таблетками.

Она выхватывает его у меня из рук и опускается на кровать, занимая мое прежнее место. — Ты уйдешь, если я приму их?

— Возможно. Вот вода.

Я смотрю, как она глотает две розовые таблетки и запивает их небольшим глотком из бутылки с водой. Она гримасничает, очаровательно морща нос. — Даже вода сейчас отвратительна на вкус.

— Ты, наверное, подцепила где-то заразу.

Она возвращает мне бутылку и со стоном встает на ноги. — Наверное. Думаю, это могла быть рыба.

— Сядь обратно. Ты практически качаешься.

Конечно, она меня не слушает. Вместо этого она ходит вокруг кровати, как будто хочет использовать ее как барьер между нами.

В животе у нее громко булькает. Она вздрагивает и хватается за один из столбиков кровати. — Честно говоря, почему ты все еще здесь? Наслаждаешься, наблюдая за моими страданиями?

Ее слова режут меня насквозь. — Да нет же.

— Дай мне отдохнуть, пожалуйста.

— Ложись, и я отсюда уйду.

Она бросает на меня подозрительный взгляд. Когда я перехватываю ее взгляд, в ее выражении мелькает что-то похожее на страх.

Мой желудок опускается. Она мне не доверяет. Разве это удивительно после того, что я сделал?

— Джемма, поцелуй был ошибкой, — говорю я низким голосом. — Мне жаль.

— Ты уже извинился.

— Я обещаю, что больше не буду так делать.

— Я тебе не верю.

— Ты действительно думаешь, что я такой лжец?

Ее глаза сузились. — Да.

— Почему? — спрашиваю я в раздражении. Я никогда не лгал ей.

— Рас, я уже попросила тебя уйти. Ты не можешь находиться в этой комнате, когда вернутся мои родители, иначе я окажусь в глубоком дерьме. Я не хочу с тобой разговаривать. Я не хочу тебя видеть. Спасибо, что привел меня сюда. А теперь, ради всего святого, уходи.