— Она в тебя ничем не запустила?

— Промазала. Как, интересно, на ралли будешь отпрашиваться?

Семенихин рулил, Яша сидел рядом впереди и вполоборота ко мне. Машина была заводская с надписью «проба» на номере. Я едва ли не единственный владел собственной, парни брали довольно свободно машины с испытаний и гоняли по городу. Правда, покатать девушку по Золотому кольцу на казённой бы не удалось — прихватили бы за филейные места.

— Яш, какие ралли? Это ты у нас — Франция надоела, в Штаты хочу. Меня сначала Поляков, а теперь Соловьёв никуда не отпустят, пока не родится супер-пупер коробка под передний привод. Даже внутрисоюзные пропущу.

— Супер-пупер? От ушастого «запорожца»? — хмыкнул Валентин.

— Нам велено проверить конструктивные решения. Можно же сделать толще валы, массивнее шестерни. Передаточные числа стоит уточнить. И, кстати, передний привод не обязателен. Попробуем «Жигули-Порше»! С двигателем на уровне задних сидений и задним приводом прямо с коробки — без моста.

— «Порше» с коробкой от ушастого «запора»… Покойный Фердинанд перевернётся в гробу! — ответил Яков.

Я пообещал:

— Мы ему не скажем.

Позже в цеху, прикинув гаечный ключ к носу, решили проверить коробку на обычной «копейке» для ресурсных испытаний агрегатов, многострадальная машинка подвергалась распотрошению столь часто, словно это был учебный автомат Калашникова для скоростной сборки-разборки. На этот раз переделка обещала занять добрую неделю — с установкой моторамы позади передних сидений, длинными шлангами к радиатору охлаждения и прочими прибабахами, скорее напоминающими творчество очумелых ручек, чем технологический опыт на серьёзном производстве. Узел задней оси придётся изготовить практически заново. Морда задерётся, избавившись от мотора с чугунным блоком цилиндров и коробки, это около полутора центнеров, значит — надо резать пружины подвески. Нет, за неделю не управиться.

Естественно, я не намеревался ночевать на заводе, при первой возможности набрал бухгалтерию и свинтил домой на час раньше конца смены — приводить себя в порядок с дороги, мыться-бриться.

Как же хорошо быть молодым, энергичным! В 75 лет ещё как-то работал несколько часов продуктивно, пусть не шустро, потом филонил, благо с реставрацией олдтаймеров никто никогда не спешил. На после работы назначал всегда лишь одно какое-то дело, на второе не хватало жизненной энергии. А если чувствовал себя уставшим, то и единственное переносил на следующий день, лучше — на выходные.

Тут провёл две ночи в поезде, Харьков-Москва и Москва-Тольятти, вторую ночь в соседнем купе несколько раз орал маленький ребёнок, разбудив весь вагон. Но я снова засыпал и, в принципе, отдохнул. К встрече с милой был готов вполне — и физически и морально. О приезде предупредил вчера из Москвы. В мире, где сотовых телефонов нет вообще, и домашних мало, надо ловить момент, когда человека получается застать на работе. Хорошо, что бухгалтерши весь день сидят на месте на своих аппетитных попках, меня поймать труднее — то ношусь по полигону, то колупаюсь в цеху.

Лизетта примчалась сразу с работы, не забегая в общежитие. Игры «я не такая, даже не думай» ушли в прошлое и сменились не менее увлекательными, но сейчас это был просто какой-то шквал эмоций — с обеих сторон. «То, что вы называете любовью, это немного неприлично, довольно смешно и очень приятно», — совершенно верно, хоть пошловато определил персонаж Евгения Шварца в сказке «Обыкновенное чудо».

Отдышавшись и успокоившись, моя драгоценная обняла меня и уткнулась носом в щёку.

— Я так соскучилась! А ты?

— Не меньше твоего. Но как ты ждёшь, когда я на многодневках?

— Так заранее знаю, настраиваюсь. А тут — уехал на две ночи, но надолго завис! Обманщик.

— Обманщик? Ах, да. Яшка тебе по ушам проехался, что вот-вот найдёт себе московскую кралю…

— Когда-нибудь прибью его за подколки. Серьёзно — в открытую рану тычет. Понимаю — в Москве куда больше девиц.

— Не волнуйся. Столичные заносчивые. Тебя вон сколько — недели три уламывал. В Москве на амур времени нет.

— Простую сельскую девушку запросто развёл на постель, выходит? А они — столичные-рафинированные? Ну и езжай к своим москвичкам!

На словах изобразив обиду, объятий не разжала и нос от щеки не убрала.

Рассказал про поездку к родителям. Не утаил о разговоре на тему «разврата» и о сложностях будущего знакомства. Лиза привстала на локоть.

— Мои ещё хуже. У мамы родители из старообрядцев. Секс даже у венчанных дозволен только для продления рода. Бог как велел? Плодитесь и размножайтесь, всё остальное — блуд, порок и похоть. Именно то, что у нас пять минут назад. Стало быть, мы — порочные, грешные, и гореть обоим в геенне огненной. Спасусь, только если уйду в монастыррр.