Я не видела, как она пошла к японцу, а когда вынырнула из-под стойки, то вздрогнула: в зал вошла девушка с сережками в ухе и указывала на меня пальцем:

– Вон она!

Сердцебиение ускорилось. Навстречу мне с невероятной скоростью двинулся крупный мужчина из службы безопасности. Я схватила чемодан, шарф, быстро обошла стойку, но поскользнулась. Прежде чем я успела рухнуть на пол, меня схватили за руку стальной хваткой.

– К нам не пробираются тайком! – прогремел охранник голосом пещерного дикаря с иностранным акцентом.

Он сильно сжал мои пальцы, и я зашипела, как дикая кошка. Попыталась высвободиться, но совершенно бесполезно: меня грубо потащили к выходу, не обращая внимания на оставленный у стойки чемодан.

– Не трогай меня! – Я извивалась, когда мы проходили через двери.

Девушка отошла, одарив меня самодовольной улыбкой.

– До свидания, – отчеканила она, и внутри у меня все закипело от гнева.

Я оскорбила бы ее, если бы это не казалось еще более унизительным.

Мы прошли мимо стойки у входа, когда воздух в коридоре неожиданно прорезал властный голос:

– Сергей, подожди!

Мужчина встал как вкопанный, и по инерции я чуть не рухнула на него сверху. Я удивленно заморгала и обернулась, желая убедиться, что я не ослышалась: позади нас стояла Зора, этакая языческая богиня у врат прекрасного ада.

– Зора, она не заплатила за вход, – сообщила девушка милым вежливым тоном, но невозмутимую Зору, казалось, сей факт совершенно не волновал.

– Отведи ее наверх!

– Но…

– Выполняй! – приказала она Сергею, игнорируя протесты своего сотрудника.

Затем она снова исчезла за дверью в зал.

Охранник отпустил меня, и я резко отскочила от него. Потерла руку и бросила на него свой самый ядовитый взгляд.

– Сюда, – буркнул он.

Моя уязвленная гордость ревела и рычала, но я заставила себя сдерживаться, по крайней мере пока.

Я последовала за Сергеем.

– Еще увидимся, – сварливо прошипела я, проходя мимо девушки.

Уверена, я разозлила ее, но сделала вид, что ее реакция меня не волнует.

Сергей провел меня вверх по небольшой лестнице рядом с входом. Она привела нас на площадку, освещенную лампами под шелковыми абажурами, в стене виднелась резная деревянная дверь.

Мужчина открыл ее, приглашая войти. Я посмотрела на него настороженно, не спеша входить.

Оказавшись на пороге небольшого, элегантно обставленного кабинета, в свете ретролампы, создающей завораживающую атмосферу, я увидела атласные шторы, кожаные и бархатные кресла. Цикламеновые обои гармонировали с дымчато-розовыми абажурами и длинным диваном с ножками в форме львиных лап.

Я, оглядываясь, осторожно вошла. Кивнув Сергею, Зора последовала за мной, и охранник закрыл дверь. Я застыла посреди кабинета, а Зора на высоченных каблуках подошла к деревянному столу и пристально посмотрела на меня, она делала это бесконечно долго, казалось, напряженные минуты не истекут никогда.

– Что это было?

Нет необходимости уточнять, что она имеет в виду. Я девушка сообразительная и поспешила это продемонстрировать:

– Manhattan Reverse.

Любопытные глаза хозяйки пронзали меня насквозь, сияя, как драгоценности.

– Кто тебя ему научил?

Я молчала, без тени смущения выдерживая ее взгляд.

– Ему понравилось? – спросила я.

Зора прищурилась, словно предостерегая меня не играть с ней в игры, и ответила, хотя, должно быть, далось ей это непросто:

– Да.

Она ждала моей реакции – возможно, лукавой улыбки или довольной гримасы, но я не выразила никаких признаков хвастовства. Просто спокойно смотрела на нее, и этого было достаточно.

Она медленно села в кресло и выдвинула ящик в столе. Среди вееров и флаконов с духами нашла длинный черный мундштук и сигарету, проделав с ними нехитрые манипуляции, глубоко затянулась, откинувшись назад.

– Чего ты хочешь?

– Работу.

Зора внимательно меня изучала. В мягком свете и окутавшем ее клубе дыма она напоминала диву из «ревущих двадцатых».

– Сколько тебе лет?

– Двадцать один.

– Чушь собачья, – прошипела она, оборвав меня.

Я сердито посмотрела на Зору, и она добавила:

– Не лги мне, или я вышвырну тебя прямо сейчас.

– Ладно, – нехотя пробормотала я, – мне девятнадцать.

– Ты слишком маленькая для такой работы.

– Восемнадцати достаточно, чтобы подавать алкоголь в баре.

Тонкая струйка дыма рисовала в воздухе арабески, но я не отвлекалась. Ее внимательные глаза скользнули по моему лицу, как и в зале. Было непонятно, почему она так пристально меня рассматривала.