– Оленино?
– удивился Шменкель.
– Ведь там был организован отряд "Смерть фашизму"!

– Да, это было раньше, когда нашего отряда еще не существовало. Нам и товарищу Цветкову, председателю райисполкома, который сколачивал свой отряд недалеко от нас, было сказано, чтобы мы с самого начала принимали в отряд и невоеннообязанных и обучали их владеть оружием.

– На чем обучали? На охотничьих ружьях?

– Почему? Мы сами должны были достать себе оружие у противника. Мы нападали на отдельные гитлеровские посты. А со временем мы освободили от фашистов несколько деревень. Правда, это было нелегкое дело.

Митя поправил костер, и к небу взлетел сноп блестящих искр, но вскоре он погас. Партизаны сидели тихо, каждый думал о своем.

– Ты вот обиделся, Петя, что Иван Иванович усомнился в твоих способностях, - заговорил один из партизан.
– Я же в каждом нашем товарище сомневался, если он, что называется, на ура шел в отряд. Однажды нас построили для принятия партизанской присяги. Товарищ Морозов спросил: "Есть среди вас кто-нибудь, кто еще сомневается в своем решении?" И что я тебе скажу, мой сосед вышел из строя. Двое других, они, можно сказать, и пороха-то не нюхали, - за ним. Я бы убил их своими руками, но стоило ли марать руки... Стать партизаном по принуждению нельзя.

– Товарищи, время спать.
– Шменкель поднялся.
– Нужно, чтобы утром у каждого была ясная голова.

Фриц поправил портупею. Форма врача-лейтенанта сидела на нем безукоризненно. Придирчивым взглядом он осмотрел и разведчиков. Все они были в форме солдат вермахта, в касках, оружие тоже трофейное. У каждого в кармане лежала немецкая солдатская книжка. Внешне вся группа вполне могла сойти за немецкую.

Митя Миронов провел группу к своей трехтонке через болото, ловко обходя топкие места и ямы. За ним шел Шменкель, потом Рыбаков и остальные.

Шли с час. Постепенно лес стал гуще. Вскоре показался часовой, который охранял грузовик. Митя вывел машину на лесную дорогу. Разведчики чинно расселись по местам. Последним в кузов влез Коровин, на котором была форма немецкого фельдфебеля.

Шменкель ехал в кабине рядом с. водителем. Взревел мотор - и машина тронулась. Часовой помахал им рукой, желая успеха.

Скоро лес стал редеть. Местами вверху проглядывало небо, покрытое легкими облачками. Было тепло, и Митя хотел расстегнуть на кителе несколько пуговиц, но Шменкель не разрешил ему этого делать. Митя молча повиновался.

Фриц сейчас действовал на свой страх и риск. Он хорошо понимал, что от него во многом зависит жизнь десяти лучших разведчиков отряда.

Вскоре разведчики миновали лес и выехали на полевую дорогу, на которой скорости не разовьешь. Однако Шменкель твердо решил не выезжать на шоссе и по возможности огибать населенные пункты. Но через одну деревню они все же должны были проехать: там находился один-единственный мост через речку. Морозов сказал Шменкелю, что в селе с самой весны находился небольшой фашистский гарнизон, но, по последним данным, и он куда-то переместился.

Солнце стояло высоко, когда они приблизились к селу. Несмотря на хорошую погоду, на полях не было видно ни души. Вдруг Митя сбавил газ и воскликнул:

– Видишь? Вон там! За изгородью - орудия. Видимо, ночью в селе появились оккупанты!

Теперь Шменкель заметил и часового на околице. Но поворачивать назад было уже поздно.

– Езжай прямо, Митя, ничего не поделаешь. Только смотри - рта не раскрывай.

Митя прибавил газу, и машина на большой скорости понеслась прямо на часового.

"Если он остановит машину и спросит путевой лист - мы пропали", мелькнуло в голове Фрица. Но часовой только махнул жезлом, показывая, что они могут проезжать.

Морозов усмехнулся. Шменкель поглядывал по сторонам на гитлеровских солдат. Те, стоя у домов, разговаривали между собой и покуривали сигареты. Кое-где во дворах Фриц заметил орудия, а на одном большом дворе стояли два трехтонных тягача.

На единственном в селе кирпичном доме висел полковой штандарт. Возле него стояли два офицера. Один из них, капитан по званию, поднял руку, приказывая машине остановиться.

– Стой!
– крикнул Шменкель водителю.
– Не нужно вызывать подозрений.

Капитан махнул рукой еще раз, более требовательно. Отстегнув кобуру, Фриц открыл дверцу машины. Он мгновенно оценил ситуацию. Поблизости от капитана стояли майор и часовой у входа в дом. Неподалеку на завалинке сидели два солдата без маек и загорали на солнце.

Шменкель спрыгнул на землю, молодцевато подошел к офицерам и, приложив руку к козырьку, доложил:

– Врач-ассистент Панзген с фельдфебелем и семью рядовыми следует в Ярцево.