— Мы справимся, капитан, — Мойш просто почувствовал голод. Он задумался, будет ли общий котелок, когда он вернётся домой. Другие беженцы-Хомиды, подобные ему, бежавшие от тиранов Пустоши и прибывшие в Хоумвелл, искали справедливости в ответ на злоупотребления властью в армии. С ними разбирались без шума: некоторых переводили на ужасную уборку уборных, другие однажды появлялись с руками и торсами, покрытыми синяками, отказываясь говорить о случившемся, но публично отказываясь от своих заявлений.

Лучше сосредоточиться на похлёбке , — думал Мойш. Сейчас это не будет что-то существенное, но, возможно, детям удалось поймать ещё одного стервятника. Варенный в соли часами, этот падальщик был превосходным блюдом.

Разношёрстные вспомогательные Черепахолюды засмеялись громче, и Капитан неторопливо удалился, довольный возможностью закончить работу пораньше. Один из более злобных Черепахолюдов задержался на несколько секунд, презрительно ухмыляясь трём Хомидам и зверолюду, оставленным охранять этот участок стены. — Знаете, я, блядь,

надеюсь,

что война доберётся сюда. По крайней мере, тогда ваши мясистые руки пригодятся: как живой щит для жизней, которые имеют значение.

С последним отрывистым приступом смеха Черепахолюд ушёл, его громоздкий панцирь отбрасывал длинную тень позади него. Когда он наконец исчез, Раддей больше не мог молчать. Он уравновесил себя, опираясь на суставы мускулистых рук своего народа, и подпрыгнул вперёд. — Капрал! Как мы можем это принять?! Если произойдёт инцидент, пока их нет, виноваты будем мы! Если офицер пройдёт мимо и увидит недостаточно укомплектованную стену, мы тоже—

— Как ваша дочь приспосабливается к новой школе? — перебил Мойш.

Смена темы застала Раддея врасплох на короткое мгновение, но затем его глаза вспыхнули той же яростной злостью. — О, конечно, условия лучше. И Даттилан ничего не скажет. Но я могу сказать по тому, как она поникает, когда думает, что я не смотрю, что её травят. Одно дело, когда эти панцирники срывают на мне свою злость, но другое—

— Это не идеально, но лучше, чем быть поглощенной Гимнопожирателем, верно? — Мойш кивнул в сторону неподвижной Пустоши. Рот Раддея захлопнулся; он был молод по сравнению с Мойшем, его руки были большими, но даже не больше его ног, как у по-нанастоящему зрелого самца Хомида. Но весь их народ помнил напевающее и жестокое чудовище, которое порабощало и угнетало их сто лет.

По сравнению с этой удушающей погибелью мелкие придирки Черепахолюдов были терпимы.

К тому же, Гимнопожиратель был настолько дотошным ужасом, что от его жертв никогда не оставалось достаточно, чтобы привлечь стервятников.

Мойш поднял взгляд, рассматривая скопление туч на далёком горизонте. Скоро над городом разразится буря, что было хорошо, так как это уменьшит изнуряющую жару, идущую от пустошей, ещё более гнетущую в трущобах, где жили Хомиды и другие меньшинства. Юго-западный угол Эфирландов был занят Пустошью, беззаконной территорией, подчинённой нескольким безумным Эфирлордам, и Хоумвелл располагался на её восточном краю, страдая от неистовой жары Пустоши и выступая в качестве де-факто тюремщика её самых гнусных преступников.

Печальная правда заключалась в том, что даже Гимнопожиратель был второстепенной фигурой по сравнению с некоторыми ужасными существами, что скрывались там.

С другой стороны, Мойш чувствовал облегчение, находясь здесь, в отличие от других мест в Эфирландах. В последние недели на Юг приходило всё больше новостей о вторжениях сил Пустоты. Всё более свирепые набеги, массы Воинов Пустоты, пересекающие границы и уничтожающие всё на своём пути, изменение отношения других существ к фанатичному предписанию уничтожить каждое эфирное существо, которое они могли найти.

Ходили многочисленные слухи о причине внезапного изменения. Один гласил, что некий Вестник Пустоты убил Судью Пустоты и создал целую армию ненависти, обвинив в убийстве Эфир. Другой описывал, как, мстя за нападение на свой город, Фэлмак Вестриссер пересёк границу и сокрушил ещё один Город Пустоты. Оставил обезглавленные трупы детей, но забрал черепа для своих экспериментов.

Как бы то ни было, смерть стала всё более распространённой. Назревала полномасштабная война, и несколько представителей городов, расположенных ближе к границе, пришли в Хоумвелл, чтобы просить подкреплений.

Не то чтобы они их получат , — подумал Мойш. Он прислонил своё копьё к песчаниковым зубцам перед собой и потёр глаза своими тонкими ногами, свисающими под его телом. Черепахолюды были известны своей скупостью в отношении ресурсов, даже в лучшие времена. Теперь, когда чувство срочности охватило остальной мир Эфира, они выжмут из этой возможности максимум выгоды—

Мойш резко принял стойку, активировав свои (Навыки), чтобы внимательнее рассмотреть то, что он считал бурей, пронёсшейся по краям Пустоши. Отражённая волна тьмы теперь поглощала землю, это была масса тел. — Зву—