Покровительница Пера проплыла вперед по своим воспоминаниям. В конце концов, даже Элхьюм признал странность Лиса. Однако пользователь кулаков не рассматривал способности негативно; по мере роста Фиеро, Элхьюм регулярно хвалил и использовал эту способность. Он был первым из Покровителей, а ее прозвище появилось вскоре после, став частью шутки.

Однако она никогда не понимала названия Покровитель Заимствованного.

Ничто, украденное Фиеро, никогда не было возвращено.

К последней невозможности

Рендидли почувствовал, как за глазами стучит головная боль. Значение в небе превратилось в мешанину сомнительного происхождения. Эфирные конструкции памяти и Нексуса теперь возвращались к своим базовым состояниям, поскольку Певица больше не связывала их. Напряжение нарастало в воздухе. Он слышал столкновение, когда силы Эфира и Низа сражались.

Однако это даже не касалось ужасных энергетических бурь, которые эта земля пережила, его рукой. Затяжные шрамы, оставленные двумя невозможными попытками, которые Рендидли предпринял и потерпел неудачу, простирались вокруг него, заставляя всех некомбатантов оставаться сгорбившимися в своих домах, смертельно напуганными.

Рендидли мог видеть их призраки, мелькающие в бурлящем значении сверху, лишь в общих чертах. Первая попытка, борьба против самого времени, чтобы создать поистине безупречный предмет. Вторая — сделать фальшивую память реальностью.

Честно говоря, одно только воспоминание о второй заставило Рендидли скривиться. Он действительно потерпел неудачу; если бы Невеа не вмешалась и не обернула память в атрибуты Подземелья, все бы рухнуло.

К счастью для него, она была готова. И теперь в памяти начала формироваться более глубокая закономерность. Глубокие, едва заметные течения формировали значение в чудовищные узоры, способные изменить мир. Перед ним маячила его третья попытка — стремление создать достаточно энергии, чтобы исцелить свой Класс, достигнув вершины.

Даже сейчас Рендидли раздражал инертный Атрибут Мечты Музы, тот, который он так усердно работал, чтобы получить. Он помнил те значимые моменты на прошлой неделе, которые должны были принести ему дополнительную Мечту Музы. Которая открыла бы этот мощный режим Мечты.

И позволь мне сохранить эту версию тебя. возможно.

Рендидли косо взглянул на Девик.

Рыжеволосая женщина вздрогнула, почти защищаясь от его внезапного движения. Они просто стояли здесь последние десять минут, пока Рендидли смотрел в небо и размышлял. — Что? Тебе действительно нужно было так долго размышлять? Оставь маленькой девочке немного тайны! Я не собираюсь рассказывать тебе о своем Классе.

Рендидли моргнул, совершенно забыв, о чем они говорили. Ее Великая Судьба звучала довольно впечатляюще, хотя слово Погибель несло довольно неблагоприятные коннотации. Улыбка тронула уголок его рта, веселье прорезало его беспокойство по поводу следующей попытки. — Ты выиграла этот раунд, Девик. Но не позволяй этой победе вскружить тебе голову.

— По крайней мере, я уверена, что останусь незапятнанной тщеславием, — Девик похлопала ресницами, заставив его расхохотаться.

Еще несколько кусочков смятого умственного напряжения сошли со лба Рэндидли. Маленькая радость смеха не могла полностью компенсировать накопленное им утомление, но это было хотя бы начало.

Однако у него было мало времени. — Можешь мне помочь? Я бы хотел, чтобы ты нарисовала здесь узор на земле.

Он вытащил свиток из межпространственного кольца и поднял правую руку. На несколько секунд шарик Маны загорелся на кончике его пальца. Затем он спрыгнул на свиток и начал расходиться спиралью наружу, образуя великолепные узоры. Пока шарик Маны заканчивал рисунок, он бросил его Девик.

Он мерцая, исчез, как раз когда она поймала свиток и открыла рот, чтобы ответить. Как бы Рендидли ни пригодилась всякая ерунда, которую она, вероятно, ему бы подбросила, ему также нужно было быть где-то еще, очень скоро.

Проносясь через поле битвы, он еще раз взглянул на небо. Но этот взгляд заметил новую деталь; за пределами памяти Рендидли чувствовал, как эфирные конструкции собираются в кучу. Он прикусил губу. Разница во времени означала, что у него было преимущество, но ему определенно нужно было поторопиться, если Элхьюм пытался доставить ему неприятности.

Он был шепотом, движущимся сквозь эфирных солдат и воинов Низа. После того как Певица Отсутствия провела время, связывая две Эфирные Системы, она сделала его практически необнаружимым, когда он пересекал поле битвы. Из двух угроз Деганавайда лишь наблюдал за его движениями, а Пророк был слишком занят, замыкая свой круг вокруг ядра лагеря Низа, чтобы остановить его движения.

Итак, легким касанием Рендидли опустил босую ногу на землю посреди силы Низа и ухмыльнулся, оглядываясь. — Деганавайда. Эмния. Какой приятный сюрприз найти вас всех здесь.

Эмния взъерошился от присутствия Рэндидли, но Деганавайда просто выглядел уставшим. — У тебя действительно нет никакого уважения ни к чему, даже к самому себе. Твое существование расшатывается, и ради чего?

Игнорируя это досадно точное замечание, Рендидли посмотрел мимо них на женщину в черных плетеных наручниках. — Арбитр Низа. Полагаю, пришло время нам поговорить.