Шрифт:
Да, мантия, конечно, будет маловата, но что уж…
— Мне нужна твоя одежда.
— И мотоцикл, — смешливо хмыкает Персик, путаясь в демонских ногах, вспоминая один старый фильм.
Несчастный бледнеет и, похоже, трезвеет, замечая не только копыта монстра, но и говорящего кота. И без слов раздевается. Только когда дело доходит до свитера и брюк, дверь перед ним, к счастью, захлопывается.
— Мелковато… — обходит Виктора кот, рассматривая на нём мантию, края которой едва доходят ему до половины бедра. — И рога всё равно видны, капюшон маловат.
— Всё равно лучше, чем ничего, — плотнее запахивается он, в последний раз смотрит «на себя» в отражение тёмного стекла и выходит.
На вокзале будто ничего не изменилось, всё так же шумно и людно. И это с одной стороны хорошо — особо никто не всматривается в тех, кто рядом, мельтешение и толпа рассеивают внимание.
Но когда они доберутся к библиотеке, будет уже не так просто, там много знающих…
Ну да делать нечего! И вот Виктор уже идёт по улице, стараясь ни на кого не смотреть, будто в детстве, когда думаешь, что если закрыл глаза и никого не видишь, то и сам становишься невидимкой.
Персик едва успевает за ним, ему приходится то и дело срываться на бег.
— Послушай, — пыхтит он, запрокидывая голову, чтобы видеть лицо Виктора, — мне кажется, она в другой стороне.
— А?
— Алекса. Я нутрией чую, что мы не туда идём!
Виктор не выдерживает и плечи его начинают подрагивать от смеха.
— Чем-чем ты чуешь?
— Нутрией, — смотрит на него Персик, как на идиота. — Такое выражение есть.
— Нутром, — поправляет его Виктор, отсмеявшись, но обидеться не даёт, тут же возвращаясь к теме: — Мы и не за Алексой идём.
— Это как это? — останавливается Персик оторопело, из-за чего в следующую минуту приходится догонять его.
— А так. Нельзя время терять. Да может и к лучшему, не стоит ведьму подставлять под удар. И без того наша миссия едва осуществима. Вот как, как, скажи мне, мы попадём в запретную зону библиотеки и достанем книгу?
Персик понуро замолкает, но упрямо продолжает идти следом.
* * *
— Пусти, кому говорю! — отбивается Алекса от лже Виктора на заднем сидении, пока тот пытается ремнём связать ей руки.
— Заткни ей пасть! — рявкают из-за руля, и Алекса тут же со всей дури ударяет ногой в спинку водительского кресла.
— А мне казалось, — прижимает её лже Виктор к заблокированной дверце и скалится, — что я тебе понравился…
Алекса, скривившись, старается отвернуться.
— Не ты, а эта оболочка. Точнее, не она, а что было внутри!
Прозвучало как-то не так, но распинаться перед выходцами из ада тоже не хочется, поэтому Алекса просто громко и обижено пыхтит.
— Ну, куда теперь? — довольный до омерзения, спрашивает демон у своего подельника.
— Думал, что домой, а теперь… Ведь мы пока ещё в силах сделать куда большее для всех нас! Я же управляю этим человеком, — указывает он на «себя» длинным изящным пальцем, — а перед ним многие двери открыты. Слышал о книге, которую дома у нас все ненавидят? Я заберу, спокойно вынесу её и мы не только сестру в ад утащим, но ещё и надежду людей подорвём, уничтожив артефакт.
— Мне нравится, — кивает демон, ловя на себе испуганный ведьмин взгляд, — едем!
Глава 13
Виктор пытается скрыться за автобусной остановкой, позади которой растёт густая стена сосен, но безрезультатно — уже несколько женщин вздрагивали от его вида и потом долго переговаривались между собой. Поэтому, решает он, лучше уже просто спокойно сидеть на месте, так менее подозрительно.
— Ну, что? — тихо спрашивает Персик, притворяясь уличным котом.
— Не знаю… — отзывается Виктор едва слышно, сверля взглядом виднеющийся неподалёку белый бок библиотеки за высокой железной оградой. — Не идти же мне туда вот так.
— А если я пойду? Ты только скажешь, куда.
— Название книги прочтёшь и в зубах притащешь?
Персик в ответ щетинится.
— Я вообще-то помочь хотел!
— Прости. А вообще… — Виктор резко поднимается, чем разгоняет тех немногих людей, что рискнули стоять поблизости. — Пожалуй, идём, Белопуз.
— Стой, — шипит тот, от страха ползком, короткими перебежками, догоняя его, — куда?! Тебе ж нельзя, дурень!
Но Виктор будто не слышит, идёт мимо проезжей части, не глядя ни на что и ни на кого вокруг, не отводя взгляда от чего-то там, вдалеке.