Несмотря на то, что мы оба учились в девятом, мне все время казалось, что Вика старше меня. Она была взрослой и самостоятельной, потому что в отличие от меня успевала и учиться, и работать. Вика часто сидела на почте и принимала клиентов вместо своей матери, которая вышла на пенсию. Вопрос касался не только сознательности. Денег в семье не хватало, а Вике так нравилось быть независимой. На школьных вечерах, где Вова, как всегда, играл вместе со своей группой, Вика обычно стояла одна, всем отказывала и никогда ни с кем не танцевала. Я часто смотрел на нее со сцены, недоумевая, почему самая красивая девушка в округе ни с кем не ходит, как тогда выражались. С каждым таким вечером во мне крепла уверенность, что парня у нее нет.

Этим вечером я после тренировки пошел на школьную дискотеку, где Вова со своей бандой играли Битлов и Rolling Stones. В перерыве я набрался наглости, подошел к Вике и дрожащим голосом спросил:

– Почему ты ни с кем не танцуешь?

Вика громко рассмеялась, подарив мне очаровательную улыбку с ямочками на щеках, и сказала:

– Не с кем. Я хотела бы потанцевать с Вовой, но он же все время на сцене. Вот я и не танцую! К тому же вокруг него всегда очередь, а я не люблю стоять в очередях.

– У тебя хорошее чувство юмора, – улыбнулся я.

– А у него и правда голос хороший. Он даже не хороший, он волшебный. У меня мурашки от него по телу. Понимаешь?

Я не понимал, прикалывается она или говорит серьезно. Лицо ее по-прежнему светилось улыбкой. В этот момент музыка оборвалась, такое случалось частенько. Видимо, что-то замкнуло.

– Думаешь, я так не умею? Да я играю на гитаре не хуже Володи.

– Я знаю. А где ты так научился?

– Дома и в музыкалке. Я же в музыкалку еще на скрипку хожу.

– Вот как! Но клюшку, мне кажется, ты любишь больше. Не знала, что ты умеешь играть на гитаре, я слышала только, что ты в хоккей играешь и все время дерешься.

– Вот здесь было обидно, – рассмеялся я.

– Извини, я просто не очень люблю хоккей, точнее сказать, что совсем не люблю, но ты мне нравишься, и еще мне нравится танцевать. Хочешь, потанцуем без музыки с тобой? – сказала вдруг она.

– Я не умею… То есть я никогда не пробовал, – опешил я от неожиданности.

– Я понимаю, ты только с клюшкой умеешь танцевать. Представь, что я твоя клюшка, – еще громче засмеялась Вика, я тоже рассмеялся вслед за ней.

– Я тебя научу. Одной рукой берешь меня за руку, – взяла она мою руку, – а другой за талию, – положила вторую мою руку на свою талию, и я через ткань почувствовал тепло женского тела. Потом она качнулась, чтобы сдвинуть мое окаменевшее тело, сдернуть с цепей мою оцепеневшую душу. Мы медленно закружились, и у меня закружилась голова. От Вики пахло приятными духами и любовными приключениями.

– Не упади, Макс, – опять рассмеялась она, закинув на мгновение голову назад. – Ты прикалываешься или тебе правда плохо? Ты весь бледный!! – перестала она смеяться. – Давай выйдем, проветримся. – Она взяла меня за руку и вывела из танцзала.

Снаружи было прохладно, она в легком платье с открытыми плечами.

На улице я очнулся, пришел в себя, снял свой пиджак, накинул его на эту красоту. В это время музыка снова заиграла, видимо, Володе удалось починить усилок.

– Я знала, что рано или поздно ты ко мне подойдешь. У меня на этот счет уже заготовлен план: до конца дискотеки минут сорок. Я сейчас уйду, пошли со мной.

– Я Вовку должен увидеть. Мы договаривались.

– Хорошо, ты, как закончишь, приходи на почту. Буду тебя ждать. Там в это время никого нет. Ключи у меня с собой в сумочке.

Я послушал последний сет, где на финал залудили «Satisfaction» минут на пятнадцать, дождался Вовика.

– Ты куда сейчас?

– На почту.

– С ума сошел?

– Может быть, – вспомнил улыбку Вики. – Надо одну посылку отправить, – не стал я рассказывать ему про Вику.

– Ладно, я дома буду, если что, заходи после.

– Хорошо. – И я пошел на почту, что была в пяти минутах ходьбы от школы.

– Привет, Максимус! – встретила меня внутри Вика. – Можно я так буду тебя называть? Так звали одного генерала в Римской империи, он сражался с варварами. Когда ты играешь в хоккей, ты мне тоже напоминаешь благородного рыцаря в доспехах, ты спасаешь нас от варваров.

– Ну ты завернула. – Мне прямо неудобно стало от этих слов, но приятно. Я так говорить никогда не умел, особенно про себя.

– Я боялась, что ты не придешь, испугаешься! Я так рада, что ты здесь.

– Ты же говорила, что не любишь хоккей?

– Не люблю, потому что там много дерутся. У меня отец за драку сидел, заступился за друга и сел. А ты садись на диван, – рассмеялась она. – Я сейчас сбегаю домой, кое-что надо принести.

У меня не было выбора. Я сидел и ждал, разглядывая почтовую канцелярию. Стопки газет, журналов, я взял и как-то начал листать. Я на автомате искал картинки, потому что читать не мог, голова была занята другим, точнее сказать – другой, Викой. Положил журнал на место и переключился на марки, выложенные за стеклом приемного окошка. В этот момент вернулась Вика, уже совсем не нарядная, в домашнем платье и сандалиях. Длинные каштановые волосы завязала в хвост. В этой простоте мне она показалась еще красивей. Она не старалась мне понравиться, просто не сомневалась в своей неотразимости. То качество, которого не хватало многим девчонкам для успеха в личной жизни. В одной руке она держала бутылку болгарского крепленого вина «Тамянка», а в другой обычную акустическую гитару.