— Он бы стал интересоваться прежде всего более простыми и удивительными вещами. Например, про технический прорыв Советского Союза! Блин, он же человек из века, где компьютеры еще электронные! Понимаешь?

— Понимаю, — ответила Лиза.

— Вот я и делаю вывод, что он всё-таки останется, — сообщил Борис и, как истинный соник-техник, даже подкрепил числами. — Ну, процентов шестьдесят пять, что останется.

— Сказал, скорее всего! — вскочила Лиза. Видимо, такой расклад не укладывался в её понятие словосочетания «скорее всего».

— Мэлс напуган, — неожиданно поделился Борис. — Ты ведь не стеснялась врать, когда уговаривала его нам помочь. Прямо сказку разрисовала! Миром правит любовь и гармония, войн давно нет, а его — Сумрака, то есть — все любят и готовы носить на руках!

Парень хмыкнул, не скрывая мнения по поводу методов достижения цели Гагариной. Лиза, что называется, шла напролом, а иногда и по головам.

— Ну а что я должна была сказать? — возмутилась Лиза.

— Правду. Что Советский Союз катится к чертям.

— Но он бы тогда не согласился! — Гагарина смотрела на Бориса как на идиота.

— Скорее всего, — хмыкнул Борис. — Но это было бы хотя бы честно. Ладно, давай спать.

— А если он всё-таки откажется и захочет вернуться к себе на «Землю 505»? — распереживалась Лиза.

— Тогда он не будет идиотом.

— Но это же неправильно! — Гагарина продолжала стоять на своём и игнорировала попытки Бориса от неё отвязаться.

В итоге вежливость переборола терпение, и парень сказал как есть:

— Лиза, я, конечно, всё понимаю, но только за сегодня мой мозг переработал четыре с половиной петабайта данных. Можно я посплю, а?

— Сухарь! — обижено бросила ему Лиза, кинув в своего обидчика одной из подушек.

Но Борису было плевать. Получив новую подушку, он разместил ее на лице и тут же засопел.

Девушке, неожиданно оказавшейся в одиночестве, вдруг стало стыдно. Стыдно за всё своё поведение. Ведь Борис оказался неплохим парнем! Даром что деревенщина. А ещё он оказался надёжным товарищем, и всю их миссию на Земле 505 на своих плечах тащил именно он! А Лиза только создавала неприятности.

И тем не менее Борис ни разу её не упрекнул. За это Лиза была ему невероятно благодарна, однако признаться в этом даже себе было выше её гордости.

Не понимая, что до конца хочет сделать, девушка встала со своего неудобного дивана. На секунду поколебавшись, всё-таки взяла пару оставшихся подушек, подложив их под локти Бориса.

В тот момент Лиза поняла, что она хочет не просто быть лучшей во всём, но и приносить пользу. Теперь она особенно ясно осознавала разницу между этими стремлениями.

Сколько же нужно часов сна зрелому мужчине в его тридцать пять? Восемь? Двенадцать? Мне хватило шести часов отдыха. Проснувшись в своём временном пристанище, я на мгновение почувствовал панику, но засветившаяся крышка отъехала, не дав страху овладеть мной.

Как только между крышкой и корпусом появилась щель, в мои глаза ударил слепящий свет. Будто мои глаза быстро адаптировались, и я увидел, что мои спутники-комсомольцы спят, свернувшись калачиками на жутко неудобных диванах.

Опустив ноги, я почувствовал холод пола под своими пятками. И вдруг осознал, что со мной что-то не так. Внимательно прислушиваясь к своему телу, я сначала пожал плечами, затем осмотрел свои руки — никаких видимых изменений. Тем не менее моё подсознание, более тонко чувствующее состояние тела, упорно подсказывало, что что-то было не так.

И только поднявшись на ноги, я понял, в чём дело: всё было слишком высоко. Мозг, не привыкший к странному изменению высоты, паниковал, и я, чтобы не упасть, для верности встал на четвереньки и поковылял к стулу с вещами.

— Мэлс? — сонно промычала Гагарина. — Что ты делаешь?

Я же вцепился в штаны и неуклюже напяливал их на внезапно ставшие слишком длинными ноги.

— Скажем так, это не самое стремное, за чем ты могла меня застать!

Лиза тем временем тоже отошла от сна и сладко потянулась. А я, в свою очередь, перевёл взгляд на Бориса. Парень обложился подушками и продолжал сладко спать. Подушек, кстати, у него было раза в три больше, чем у Гагариной.

— Сколько сейчас времени? — спохватилась девушка, но тут же сама ответила на свой вопрос. — Боже, ещё только седьмой час!