— Иван Феликсович, вы ведь служивый человек! Вы же знаете главный принцип армии: инициатива имеет инициатора! За последние сутки вы прекрасно проявили себя, поэтому, думаю, будет уместно назначить вас комендантом нового укрепления.

И подмигнул Атаману.

— Разумеется, с правом самостоятельно назвать ваш аванпост! — и тут же сменил доброжелательность на строгость. — А ещё было бы неплохо побыстрее найти ублюдка, который посмел украсть коньяк самого Сумрака! Вопросы, возражения? — поднял бровь я. Ни к кому конкретно не обращаясь.

Однако Атаман — всё же решил ответить за всех:

— Вопросов не имею!

Заглянув в его слегка выцветшие серые глаза и прочитав в них решимость, я внутренне улыбнулся. Вот уж действительно, чувствовалось, что Феликсович был рождён для роли наставника и боевого командира этих оболтусов!

Не то что я…

Вслух же я произнес иное.

— Разойтись и приступить к выполнению обязанностей, Часовые!

Боевое крещение.

Как говорится, первый блин всегда комом. А в моем случае первый блин вышел даже хуже — он, как и контейнер с припасами на ближайшую неделю, сгорел дотла. Правда, его поджигателем был я, а студентов решил стравить друг с другом. Чисто посмотреть. Ну и чтобы лишний раз не донимали, конечно.

Зевнув, я вновь сверился с часами. До заветных «шести ноль-ноль» — времени, когда Каннибал сменит меня на посту воспитателя этого детсада, оставалось чуть меньше полутора часов.

Спать не хотелось. Да и поднятый по колоколу лагерь уже начинал кипеть жизнью! Костровые готовили из остатков пайков завтрак, девушки выстроились в пританцовывающую очередь в единственный на всей территории туалет, а парни…

А что парни? Они, как обычно, поделились на два лагеря: первые воодушевлённо обсуждали, как они скоро начнут играть в войнушку, а вторые, обложившись за столом стопками из бумаги, будто спорили по поводу правил игры в «Монополию».

Глядя на вторую кучку тех, кого бы в моём мире назвали «ботанами», я вдруг задался вопросом: «Откуда они взяли бумагу?». Ведь никаких вещей, кроме того, что было на студентах, они с собой взять не могли. Тревожные чемоданчики — не в счёт. Они уже были здесь, хранились где-то в запасах Йотуна. А вот бумаги и уж тем более пишущих принадлежностей у студентов быть не могло.

Не могло, но было! И сейчас, увлеченно перебивая друг друга, студенты тыкали пальцами в свои наброски!

С этим нужно было разобраться, но потом. А сейчас, изрядно выспавшись на свежем и перенасыщенном кислородом воздухе Терра Новы, я был полон сил и жаждал действий. Тем более что этих самых действий меня ждало громадье и маленькая тележка!

Из головы не выходил тревожный звонок Йотуна. К тому же нужно было как-то придумать и организовать для него с Артемидой безопасный транспорт до Луны. Не знаю зачем, но я обещал.

А потому, стоило мне только убрать чёрный блокнот, как я вновь достал его. Попутно подумав: «Надо бы повесить его на цепочку и придумать какой-то футляр для ношения на поясе». Улыбнувшись этим мыслям, раскрыл список студентов.

Сейчас мне были нужны прежде всего ветераны боевых действий. И Лиза с Борисом в качестве толмачей.

Просматривая список, я обратил внимание на несколько фамилий, отмеченных особым знаком. Такой пиктограммой в блокноте я помечал студентов, имеющих опыт участия в боевых действиях. Поэтому, собственно, определить подходящих кандидатов не составило труда.

— Старший лейтенант Свитнев, сержанты Толмацкий, Кузнецов и Цыдыпов! — произнес я их фамилии. Четверо из компании, которая планировала поиграть в войнушку, тут же повернули головы. Ага, вот они, голубчики! Кстати, о голубцах…

— Голубчиков Борис, Гагарина Елизавета, — чтобы не выделять своих ребят, я сделал вид, что выбираю ещё двух кандидатов. — Ко мне!

Повторять не пришлось, и уже меньше чем через минуту четверо абсолютно разных, но неуловимо похожих военных стояли рядом с моими Чувашом и Комсомолкой.

Рядом, но чуть в стороне, в паре метров друг от друга. И на это, очевидно, были свои, неочевидные для меня, причины.

— Есть задание, парни, — произнес я, обращаясь к армейцам. — Можно сказать, ваша первая миссия Часовых.

Четверо бывших военных продолжали стоять на выправку, с гримасой того, что в армии обычно называют «оперативно-тактическое выражение лица». Поэтому я продолжил:

— Не буду ходить вокруг да около и скажу прямо: задание смертельно опасно. Поэтому если есть желающие остаться — лучше говорите на месте.

— Разрешите обратиться? — произнес, очевидно, «старший» из армейцев.

— Александр Свитнев? — припомнил я имя лейтенанта. — Разрешаю.

Вместо ответа парень расстегнул куртку и обнажил левую часть груди. И я сразу понял, что он хотел показать, потому что изрядным количеством шерсти на груди лейтенанта я увидел татуировку скорпиона с крыльями, поверх которых располагалось три черепа в беретах. Сомнений не было: это татуировка армейского братства. Только вот какого?