Альбине хотелось задержаться, остаться в его объятиях, спрятаться в этом тепле, где не было места для стыда или неуверенности. Но она не решилась возразить. Молча кивнув, она осторожно выбралась из его рук и, словно мышка прошмыгнула в ванную. Ее щеки пылали — от слез, от смущения, от осознания своей наготы, которую она теперь остро чувствовала. Закрыв за собой дверь, она прислонилась к прохладной плитке, пытаясь собрать мысли.

Вода из душа хлынула, смывая следы этого вечера — пот, слезы, напряжение. Но эмоции, что бурлили внутри, не уходили. Она стояла под струями, закрыв глаза.

Все прошло не так как она думала. И неужели в голосе Артура ей послышалось легкое разочарование? Ведь опыта у нее не было совсем, она не знала, что нужно делать, понравилось ли ему. А что если он хотел другого? Что если она была пассивным деревом? Элька говорила, что мужчины не любят пассивности в постели, но что она могла сделать, если сама не знала, как себя вести?

Альбина выключила душ и завернулась в полотенце, чувствуя себя маленькой и уязвимой. Она посмотрела на свое отражение в запотевшем зеркале — растрепанные волосы, покрасневшие глаза, припухшие губы. Это была она, но в то же время какая-то другая, новая Альбина, которая шагнула в неизведанное и теперь не знала, как с этим справиться.

Открыв дверь, она увидела Артура, сидящего на краю кровати. Он уже накинул халат, поднял на нее глаза и улыбнулся — той самой улыбкой, от которой у нее всегда замирало сердце. В его руках была его рубашка, которую он протянул ей.

— Иди сюда, рыжик, — сказал он тихо, и в его голосе не было ни тени раздражения или разочарования, только тепло.

Альбина шагнула к нему, чувствуя, как полотенце скользит по коже, и взяла рубашку. Она надела ее, утопая в слишком большом размере, и запах Артура, пропитавший ткань, снова окутал ее. Он притянул ее к себе, усаживая на колени, и обнял, прижав к груди.

— Ты в порядке? — спросил он, заглядывая ей в глаза. Его голос был мягким, но в нем чувствовалась искренняя тревога.

Альбина кивнула, хотя внутри все еще боролась с собой. Она хотела спросить, хотела признаться в своих страхах, но слова застревали в горле. Вместо этого она просто прижалась к нему, пряча лицо на его плече.

– Ты...
– тихо прошептала она, - ты сможешь... мне такси вызвать?

Артур замер, и на мгновение ей показалось, что она сказала что-то не то. Он слегка отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза, и в его взгляде мелькнула смесь удивления и легкой обиды.

— Уже собираешься меня покинуть, рыжик? — спросил он тихо, но с едва уловимой насмешкой, которая тут же смягчилась улыбкой. — Так быстро?

— Я… мне кажется… — Альбина замялась, не зная, как объяснить. Ей вдруг захотелось убежать — не от него, а от самой себя, от этого чувства уязвимости, от мыслей, которые не давали покоя. Но она не могла подобрать слов, чтобы это звучало не так глупо.

— Аля, — Артур рассмеялся, и его смех был теплым, почти мальчишеским, таким, от которого у нее всегда замирало сердце. Он притянул ее обратно к себе, обнимая так, будто хотел удержать от всех ее страхов. — Не усложняй. Сейчас просто поспим, ладно? А завтра я сам увезу тебя домой.

Она молча кивнула, не желая спорить, да и сил было не так, чтобы много. И все же легкость его слов немного оцарапала ее внутри. Он не понимал, что сейчас она словно обнажена изнутри, словно полностью оголена перед ним. Для него это не было чем-то особенным, а для нее – было.

Она соскользнула с колен и легла в кровать, свернувшись клубочком на самом краю.

– Я в душ, - склонившись к ее уху сказал Артур. – Засыпай, малыш. Денек у тебя сегодня был тот еще.

С этими словами он встал и ушел в ванную. Альбина закрыла глаза и глубоко вздохнула – значит так все происходит между мужчиной и женщиной?

Утренний звонок телефона, резкий и настойчивый, вырвал Альбину из сна. Она с трудом разлепила глаза, ощущая, как голова слегка кружится, а тело кажется чужим, тяжелым. Телефон вибрировал на прикроватной тумбочке, и она потянулась к нему, пытаясь сообразить, где находится. Мягкий свет пробивался сквозь шторы, освещая незнакомую комнату, и только тепло тела рядом напомнило ей обо всем.

Артур недовольно заворчал, не открывая глаз, и его рука, лежавшая на ее талии, слегка сжалась, словно он инстинктивно пытался удержать ее в этом полусне. Альбина замерла, глядя в потолок, и в этот момент на нее обрушилось все сразу — как лавина, сметающая остатки сонной дымки. Вино, выпитое на голодный желудок, холодные взгляды гостей, их шепотки, полные презрения, танец с Ярославом, когда он… когда он прижал ее слишком близко, и она почувствовала то, что до сих пор заставляло ее щеки гореть от смеси стыда и смятения. А потом ночь с Артуром — его страсть, ее боль, ее неуверенность, ее слезы, которые она пыталась скрыть. И теперь эта тяжесть его руки на ее талии, такая привычная и в то же время пугающая, и легкая боль внизу живота, напоминающая о том, что произошло.

Альбина схватила телефон, даже не взглянув на экран, и тут же пожалела об этом. Громкий, возмущенный голос мамы ворвался в ее сознание, как ушат холодной воды, мгновенно выдернув из полусонного состояния.

— Алька, твою мать! — крикнула мама, и Альбина невольно съежилась. — Какого черта, Аль? Почему ты опять не приехала?

— Мам… — выдохнула она, пытаясь собраться с мыслями. Ее сердце заколотилось, а в голове замелькали панические "Черт! Черт! Черт!". Она резко вскочила с кровати, стараясь не разбудить Артура, который все еще сонно ворочался, уткнувшись в подушку. — Подожди, мама… Не ругайся, пожалуйста… Я… сейчас… Я проспала на автобус…